Сибирские огни, 1956, № 1

— А, чтоб тебя...— нехорошо выругался Лоскутов,— чурки сырые, трактор плохо тянет! Ветви деревьев стегали по лицу Семёна, желтоватый густой дым из бункера иногда вкатывался в кабину, ел глаза и нос. — Что, не по душе? — прокричал Лоскутов. — Каторжная работён­ ка! Это тебе не с пилкой возиться на чистом воздухе. Тут к концу работы форменным образом шатаешься, в голове гудит,— угораешь! Он отцепил хлысты и лихо развернулся. Оглушённый, вспотевший Семён вылез из кабины и пошёл к Клаше. Женщины уже орудовали топорами, и только одна Клаша ещё вози­ лась у балагана. — Клайдя, чего ты канителишься? Бери топор! — крикнула приём­ щица. Клаша раздула ноздри, прищурила презрительно чёрные глаза: — Знаешь что? Катись-ка ты... много вас, указчиков! На каждого араба — два прораба! Она не оглянулась на подошедшего Семёна и лишь заправила чёр­ ные волосы под платок. — Работаешь?— спросил Семён, стегая себя по сапогу сосновой веткой. — Нет, пляшу.— Клаша скосила на него смеющиеся глаза. Она разгребла горячую золу и угли, под ними лежала сизая бутыл­ ка, а в ней уже закипела вода. — Хлебнёшь таёжного чайку? — Чай пить — не дрова рубить,— улыбнулся Семён. Клаша схватила бутылку рукой в брезентовой рукавице и вскрикну­ ла — бутылка лопнула, развалилась на две части, кипяток зашипел на углях. — Сатана! Чтоб тебе сгореть!— в сердцах Клаша швырнула в сто­ рону рукавицу. — Не ошпарилась? — испуганно спросил Семён. — Не маленькая! —- А я топор твой слушал,— тихо проговорил Семён и, присев у кост­ ра, разгребал в нём угли сосновой веткой. Хвоя густо задымила, хорошо запахло, и вдруг ветка, треща, жарко вспыхнула. Семёну показалось, что всё это уже когда-то было: так же сидел он возле костра с Клашей, так же ярко вспыхнула хвойная лапа, так же не^ вдалеке тюкали топоры. — Сяду курить и слышу: «Тук! Тук!» Семёну хотелось сказать много радостных и хороших слов о том, что у него было сейчас на душе, но как-то не получалось. — Ты, наверно, там лодыря гоняешь — всё время куришь да слуша­ ешь,— усмехнулась Клаша. — Что ты, что ты, я всё время работаю!— горячо убеждал Семён.— Ты же слышала мою пилу? — Ну, вот, ещё не хватало — слушать пилу,— дёрнула плечом Кла­ ша.— Подумаешь, музыка! _ — Неужели не слушала?— почти до отчаяния огорчился Семен и тяжело вздохнул. — Чего так вздыхаешь, словно корову продал?— спросила Клаша и засмеялась. Её лицо было повёрнуто в сторону от Семёна, а глаза косили на него. Семён любил этот лукавый взгляд. — Как дела-то? — шепнул Семён. И рассеянно пошевыряв угли не веткой, а рукой, затряс пальцами. — Дела, как сажа бела... Завтра беру отпуск на пять ^днеи, уез­ жаю к матери. А через три дня заявляйся и ты собственной персоной.