Сибирские огни, 1956, № 1

с; кудахтаньем выскочила курица, рывшаяся в навозе на дороге. И снова всё тихо, сонливо даже, как будто и не просыпалось село. Матросов дёрнул вожжой, поворачивая лошадь в сторону конторы, и вдруг услышал своё .имя. Из переулка шёл к нему Аронов. — Ранний хозяин всегда с прибылью,— сказал тот.— Это вы отку­ да? А, машину на базар отправляли! Ну, и я от неё... Только что отъ­ ехала... Александр Кузьмич лишь теперь догадался, что это колхозная маши­ на гудела в конце села. Он хотел уже спросить, в чём дело, но Аронов по его нахмуренному лицу понял причину недовольства и неожиданно ви­ новатым тоном объяснил: — Тут такая, сказать по правде, история... Хозяек сколько-то со свдими овощами поехали... Ну, и задержка — пока собирались, то, сё... Аронов присел в ходок, заботливо подстелив сено. Лошадь, не ожидая окрика, дёрнула. Сзади, из-под колёс, клубом вырвалась пыль, — Хозяйки, значит? — переспросил Александр Кузьмич.— Вы-то ку­ да смотрели? Так вот и живём: где время прозеваем, где рубль-другой на ветер выбросим. А в итоге — две копейки на трудодень, в кассе колхоз­ ной хоть шаром покати, срам — да и только! Через минуту, вздохнув, спросил: — На поле у Солёного озера, где рыжик сеяли, почему семена оста­ лись? — Мы рыжик не там сеяли,— улыбнувшись, ответил Аронов. — Откуда же семена? Я видел, парнишки притащили... Не иначе, как со склада, который на стане, больше неоткуда. Аронов не выдержал, рассмеялся. — Путаете вы, Александр Кузьмич... Поля наши не знаете ещё. У Солёного озера овёс посеян. Это в прошлом году там рыжик был. А! — вдруг воскликнул Семён Дмитриевич,— Это ж ребята, наверно, прошло­ годний рыжик таскают. Пропало у нас там центнеров, однако, не меньше сотни. Подмочило его, кисель да и только... Мы его на собрании списали, разве забыли? Действительно, что-то подобное осталось в памяти. Но речь тогда шла о пришедших в полную негодность семенах, а у того паренька в узел­ ке был добротный рыжик. Александр Кузьмич решительно поворотил ло­ шадь. — А поедемте-ка посмотрим на этот рыжик,— сказал он. Аронов, хотя и посмеивался про себя, однако возражать не стал, только преду­ предил, что надо заехать к кладовщику взять ключи — вдруг склад з а ­ перт. ...Вечером, возвратившись из города и придя сдавать выручку, Кон­ дратьевна застала в конторе не только кассира, ожидавшего её, но и председателя, Аронова, многих бригадиров, членов правления, рядовых колхозников. Все шумели, о чём-то споря, а в углу, красный, пугливо озирающийся, сидел кладовщик. — Вы нам скажите,— раздался вдруг резкий голос Матросова.— Вы кладовщик для колхоза или только для собственного своего брюха? Как вы смеете обвиЪять других, сваливать на них вину? Семён Дмитрие­ вич! — позвал он.— Надо опечатать склады. Завтра проверим, как этот бессовестный ведёт дело. Кондратьевна спросила, что произошло и почему в конторе столько народу. Кассир почему-то шёпотом объяснил ей, что Матросов с Ароно- вым проверяли сегодня склад, где был попорченный рыжик, и обнаружи­ ли под слоем гнилых хорошие семена, что кладовщик всех обманывал, когда просил собрание списать рыжик, и что, видно, дело здесь не чисто.