Сибирские огни, 1956, № 1

— Ну, чего ты, как восковая кукла? Слазь, гони девок корзины гру­ зить!—-приказал ей Фёдор, и Ольга покорно согласилась: — Сейчас... Я сейчас... Она стала слезать на землю. За нею весело выпрыгивали члены бригады, такие же, как она, молоденькие девушки. —• Надо борт открыть... Пожалуйста...— произнесла Ольга, но её ни­ кто не слушал, а одна из девушек даже прикрикнула: — Чего стоишь, бери лучше корзину... — А кто в кузове расстанавливать будет? Кто, я спрашиваю?— опять возвысил голос Фёдор, и Ольга уже с мольбой посмотрела на не­ го, словно упрашивая не кричать и делать, что угодно и как угодно, только не мучить её, не терзать окриками. Александр Кузьмич видел, что в больших синих её глазах копятся слёзы. Она наверное и заплакала бы, но Николаев вскочил в кузов и стал принимать корзины, Кондратьевна вместе с Фёдором взялась подавать их, работа пошла споро, дружно,- и это помогло Ольге овладеть собой. Она хотела принять участие в погруз­ ке, но пары не оказалось, а ей одной корзины были не под силу. Девушка так и простояла, растерянно следя за работой. Когда машина уехала и потребовалось опять делать самое для неё трудное— распоряжаться людьми, Ольга непроизвольно шагнула поближе к Александру Кузьми­ чу, точно искала в нём спасительную опору. Матросов так именно и рас­ ценил её движение. Он сам отдал приказание о сборе огурцов и хотел было ехать, но Ольга задержала его: — Увольте... Не могу я... Не умею... Смеются надо мной... Она с мольбой смотрела на Александра Кузьмича. Крупные, почему- то мутные слёзы появились на её глазах, и вся она показалась Матросо­ ву ребёнком, которого незаслуженно обидели и который очень нуждается, чтобы его утешили — Ну, вот.. Ну, зачем же так...— произнёс он, не зная, как поступить. — Увольте... Снимите меня... Ольга заплакала в голос, и Матросов понял, что следовало говорить с ней более твёрдо и требовательно, что ласковым тоном он только разжа­ лобил её. • — Ну, это уж ни к чему... Слышите? Перестаньте! — стараясь казать­ ся рассерженным, произнёс он и сжал руку Ольги чуть повыше локтя.— Перестаньте! Стыдно так раскисать... Ольга, однако, не перестала, и Александру Кузьмичу ничего не оста­ валось, как пообещать, что он подумает и, вероятно, удовлетворит Ольги­ ну просьбу. Только после этого девушка начала успокаиваться, хотя и про­ должала всхлипывать. — Держите себя в руках... Ну-ка, вытрите глаза... Вот так... Ведь на вас вся бригада смотрит... Идите к ним...— Он легонько подтолкнул де­ вушку в сторону подруг, которые, ожидая, стояли метрах в ста, а потом сел в ходок и хлестнул лошадь. Его очень расстроила эта история с Ольгой Петраковой. Одна из тру- долюбивейших колхозниц, безусловно честная и неглупая девушка — ко­ го, как не её следовало выдвигать, растить, чтобы могла она стать одним из колхозных вожаков. Он и поставил её во главе овощеводов, когда Со­ сюра запил... Надеялся, что пусть и со срывами, но сумеет Петракова ру­ ководить бригадой, в которой большинство — её сверстницы. И вот что получается. Хочешь, не хочешь, а придётся. освобождать. А кого назна­ чить? Где их брать, колхозных вожаков? Берёзовские улицы были безлюдны. В дальнем конце села прогудела автомашиьа. На обочине дороги, сердито шипя и вытянув навстречу подводе длинную шею, застыл гусак. Из-под самых, кажется, копыт