Сибирские огни, 1956, № 1

лый воздух. Было в нём, в этом воздухе, что-то опьяняющее, влекущее неизвестно куда и зачем. И пошла бы, не висни за плечами старость. Пошла, как когда-то, в молодые годы, прямо в степь, в поля и перелески, радуясь свежей зелени на деревьях, зайцу, что пустился наутёк до смеш­ ного торопливыми прыжками, упругой ласке трав, которые так и про­ сят: «Присядь, отдохни!», болтунье-сороке, стрекочущей про свои и не свои дела. В такую вот минуту и застал её однажды Матросов. Пришёл он из МТС пешком с туго набитой полевой сумкой в руках. Кондратьевне ста­ ло даже совестно, что застал он её, старуху, посреди двора улыбающей­ ся, наверно, по-ребячьи глупо... Она поспешила навстречу гостю и, почти силой отобрав сумку, забросала вопросами: Надолго ли? Как дома? По какому делу в колхоз? Матросоз отвечал коротко, видимо, чем-то серьёз­ но озабоченный, и от этого чувство неловкости ещё более усилилось: мо­ лодым и то не до весны, а она вон куда залетела в своих думах... Конд- ратьевна унесла сумку в дом, а когда вернулась, то увидела, что Матро­ сов стоит почти на то!м же месте, где недавно была она сама, и, подняв размякшее, моложавое лицо навстречу солнечным лучам и ветру, сча­ стливо прислушивается к чему-то. — Всё-таки какая красота! — повернулся он к Кондратьевне. — Правда? Кондратьевна засмеялась: — А я было подумала, начальству такая благодать ни к чему!.. Лицо Матросова медленно', неохотно посуровело, и Кондратьевна пожалела о своих словах. — А вы у меня не один жить будете, — заговорила она, чтобы от­ влечь Матросова. — Аронов плотника с завода поставил ко мне... Может, подождёте его? Или вам одному собрать пообедать?.. Матросов заверил, что он не голоден и, конечно, готов ждать. Он присел на завалинку и принялся озабоченно листать свой блокнот. Стоя у пылающей печи, Кондратьевна видела сквозь окно только волосы се­ кретаря по зоне и лоб, перечёркнутый двумя резкими морщинами. Но и этого ей было достаточно, чтобы определить: Александр Кузьмич чем-то серьёзно озабочен. Не будь этого, не сидел бы он на улице, а давно во­ шёл в избу, принялся расспрашивать или рассказывать о чём-нибудь. Да и таких морщин на лбу не было бы. Ровно в час дня появился Николаев. От него пахло сосновыми струж-- ками и крепчайшим табаком. Был он весел, двигался быстро, решитель­ но и ловко. Рядом с ним Матросов, хотя и моложавый, по-юношески стройный, казался всё-таки увальнем. — Ну, Кондратьевна, — заговорил Николаев, когда все уселись за стол, — последний день на твоём довольствии... — Что так? Или надоело у нас в колхозе? — отозвалась хозяйка. — До своей хаты потянуло? — Вот то-то и оно, что к своей, — охотно согласился плотник. Совсем решил, значит, перебазироваться к вам в Берёзовку. Буду строиться. А сегодня прямым курсом — за семьёй... Теперь уже и Матросов не утерпел, ввязался в беседу. Даже повесе­ лел сразу. — А заявление подали? — Вчера. — Коммунист? — Точно', товарищ секретарь. С сорок четвёртого в партии,— на флоте вступал, — а коммунист ещё с тех пор, как отца моего кулаки по­ топили, с тринадцати лет. Ещё вопросы имеются? — Николаев задорно смотрел на Матросова, не дождавшись ответа, добавил: — Значит, всё