Сибирские огни, 1956, № 1

гикане», которая добавляет интересные чёрточки к характеру Карола. Старый шорец со своим другом Шулбаем охотит­ ся на медведя по всем правилам древне­ го обычая — берёт с собой только кузей- малтык, хотя есть у него новенькая «тул­ ка», всё время говорит шёпотом. А убив медведя, друзья начинают причитать, чтобы бог Ульгень, покровитель азыгов (медведей), не разгневался. Пока Карол снимал шкуру, Шулбай, «всхлипывая, давал напутственные ин­ струкции душе азыга: За черёмухой лазил-де, свалившись, умер —скажи. За шишками лазил на кедр и, упав, разбился — скажи. За козулей погнавшись, с утёса свалившись, ум е р—скажи, Смородиной лакомясь, в болоте утонул — скажи. Так должна была отвечать душа азы- га, представ перед Ульгенем». Автор завершает этот эпизод словами: «...мне были по душе действия старых шор-анчи, потому что более издеватель­ ского отношения к Ульгеню нельзя бы­ ло и придумать. Лукавое богохульство охотников над душой азыга, пожалуй, уже ничего общего не имело с былым суеверием, хотя старики, видимо, счита­ ли, что свято блюдут старый обычай». Мы ощущаем, как в характере Каро­ ла идёт медлительный процесс разруше­ ния старого, и это обогащает его образ. К тому же, глава «Последние могикане»- художественно связана с тем эпизодом, где Карол хочет отдать свой знаменитый «кузей-малтык» Красной Армии. Выбра­ сывать её Дыло нельзя. Новая глава «Рассказ о необыкновен­ ной гальке» не обогащает книгу. На­ сколько живо, с юмором, в начале её описана ловля тайменя, настолько сухо, информационно изложен последующий рассказ Смолина о важном открытии. «Внимание геологов она (галька—А. Н.), — повествует геолог,— привлекла лишь потому, что в ней иногда встречается чёрный налёт окисла одного очень нуж­ ного нам ископаемого, поисками место­ рождения которого мы занимаемся по­ путно с разведкой железа». Достоверность разговорной речи исче­ зает. Вообще, образ Смолина — самый бледный в книге. Мы прощупываем в нём черты мужественного геолога, но живой индивидуальности почти не чув­ ствуем. Его рассказы полны интересным познавательным материалом, но читать их неинтересно. Это относится и к «Рас­ сказу о необыкновенной гальке» и к гла­ вам «Изыскатели» и «Рассказ об откры­ тии страны Темира». Ряд сухих страниц посвящён и Гайво- рону, хотя его образ значительно ожив­ ляется отношением к Аркаше — любов­ ным и добродушно насмешливым. Несмотря на некоторые недостатки, книга «Камень на ладони» не только за­ нимает значительное место в творчестве А. Смердова, но она является заметным и своеобразным произведением в общем ряду советской очерковой литературы. IV Трудно переоценить значение знаком­ ства с Горной Шорией для А. Смердова. Шорский материал дал ему возможность не только проявить себя,' как лириче­ ского поэта, не только создать значитель­ ную книгу очерков, но и привёл писате­ ля к животворным родникам народного творчества. Подстрочные переводы шорского фольклора впервые сделала ленинград­ ский этнограф Н.. П. Дыренкова. Заслуга первого литературного перевода шорско­ го народного эпоса на русский язык при­ надлежит А. Смердову. Он перевёл не­ сколько алтайских легенд: «Башпарак», «Боро-Чуда», «Сын-Ару» и др. «Ай-Толай» — первая шорская народ­ ная поэма, появившаяся на русском язы­ ке. В 1940 году её перевод был напеча­ тан в журнале «Сибирские огни». Ай- Толай (полная луна) — это имя народно­ го героя, борца за справедливость, про­ тив ханского насилия, он ■— воплощение благородства и любви к людям. В преди­ словии к поэме А. Смердов утверждает, что «Ай-Толай» можно рассматривать как звено огромного единого эпоса шорцев, подобного армянскому «Давиду Сасун- скому» или киргизскому «Манасу». Од­ нако этот эпос мало изучен. Ай-Толай ведёт борьбу против злого хана Пергена, который силой собирал огромную дань с покорённых родов. Встав во главе людей, поднявшихся про­ тив ханского гнёта, Ай-Толай одерживает победу над Пергеном. Поэма выражает' самые глубокие, многовековые чаяния шорской народности, её мечты о свобод­ ной жизни. Она записана от ныбакчи Мо­ рошки, который выступает не просто как ' сказитель, передатчик канонического текста/но как поэт, творец. Обычно шор­ ские ныбакчи поют белым стихом, а Мо­ рошка всегда рифмует, по-своему пере­ осмысливает сравнения и метафоры. А. Смердов бережно передал эти особен­ ности поэмы. Например, для фольклора привычно сравнение быстрого движения человека или коня с полётом птицы или стрелы. В поэме звучит другое сравне­ ние, гораздо более свежее: Легко сказать: летел, как стрела, А ехать трудней — земля не мала. Ай-Толай летел по земле, как свет. Бликами солнца ложился след. Упругий размер с перебивом ритма в третьей строке прекрасно передаёт на­ пряжение битвы: