Сибирские огни, 1955, № 6

u Тридцать восемь лет спустя после гибели Ермака, в 1622 году пер­ вый архиепископ сибирский Киприан, который пребывал в Тобольске, решил написать историю завоевания Сибири. В ту пору в самом Тоболь­ ске и по другим возникшим сибирским городам ещё жили непосредствен- ■ные участники и свидетели этого большого исторического события — старики-казаки из воинской дружины Ермака Тимофеевича. Они с охо­ той отозвались на призыв Киприана и приехали в Тобольск. Среди них оказался крепкий ядрёный старик Гаврила Ильин, у которого сохрани­ лась светлая память. Он и другие казаки не только рассказали Киприану о минувших днях, но и вручили ему свои «письменные сказки», в кото­ рых многие из стариков очень живо и связно изложили свои воспомина­ ния. На основании этих трудов простых казаков — соратников Ермака и была создана первая Сибирская летопись, которая в сущности являет­ ся самым ценным источником о событиях, имевших для России огром­ ное значение. Впоследствии появился ещё ряд летописей (Есиповская, Строгановская, Ремезовская, Кунгурская и последняя — Черепановская), а также — многочисленные «летописные повести» и «своды». Жизнь текла стремительно, но ещё стремительнее развивалось дело, начатое Ермаком. Всё больше народу отправлялось в Сибирь уже в XVII веке: отбывающих в сибирскую сторонушку снабжали оружием и деньгами и давали разные льготы. Москва звала на новые земли па­ шенных людей. Самыми подходящими для такого дела оказались кре­ стьяне из земель Вологодских, из Устюга Великого, Сольвычегодска, Каргополя, Холмогор и Перми. Особенно отличались устюжане, о кото­ рых писано: «Сибирь обыскана, добыта, населена, обстроена, образована всё устюжанами и их собратией. Устюжане дали нам земледельцев, ямщиков посадских, соорудили нам храмы и колокольни, завели яр ­ марки...» Это в значительной степени соответствовало истине. Не случайно поморские воеводы жаловались царю, что в их городах и посадах «учи­ нилась великая пустота»: поморы поближе всех жили к Каменному По­ ясу, знали не только понаслышке о сибирской землице — некоторые из них ходили за Камень. В Сибирь потянулись и бесконечные обозы со всяким добром, столь необходимым в хозяйстве. Из строгановских вотчин везли соль, из Мо­ сквы—ткани « сапоги. Доставляли в Сибирь и хлеб, и крупу, и скобяной товар, и посуду, и всякое вино... Первым русским городом, построенным в Сибири, была Тюмень, ко­ торая возникла спустя год после смерти Ермака. А всего через полвека с небольшим русские землепроходцы — продолжатели дела Ермака — достигли берега Тихого океана. Дмитрий Копылов в 1639 году заложил первое зимовье на берегу Охотского моря, в устье реки Ульи. Шли и шли на восток, «встречь солнца» простолюдины русские — пахари, плотники, кузнецы, пимокаты — все, кого мечтал увидеть здесь Ермак! Путь был трудный, опасный, но и в тяжёлый час манило сибир­ ское приволье. Шли долгими месяцами, ехали конно и на телегах, про­ кладывали тропы и дороги по непрбходным сибирским землям, плыли на утлых лодках по неведрмым могучим сибирским рекам. Многие поги­ бали от дорожных тягот и коварства последышей Кучума. Но остальные упорно двигались и дрались за освоение дикого раз­ долья. Рубили лес, корчевали пни, осушали болотины и под скудным солнышком прокладывали сохой первую борозду. И там, где пролегала она, вскоре золотились нивы, и раздавалась широкая и сердечная рус­ ская песня. По глубокой воде спускали суда и плоты из смолистого леса.