Сибирские огни, 1955, № 6

последняя татарская волость — Ялынская, с которой воеводы брали ясак, отстояла от Тобольска на пятнадцать дней пути. Всё дальше и дальше пришлось уходить Кучуму, скрываясь в вер­ ховьях Иртыша. Однако, сбитый с «куреня», он не покорился. Гонцы из­ гнанного хана во все стороны пересылали ханскун^ стрелу с красным оперением — строгий призыв — идти на помощь своему повелителю. Увы, простые кочевники отвернулись от Кучума! Никто из них не хотел под­ няться на защиту старого хана. Сердце его от этого наполнилось горькой яростью не только против русских, но и против своих. Он со своими всадниками врывался в отдалённые татарские улусы, грабил и разорял их, насильно угоняя с собой жителей. Отягощённый добычей, он скрывал­ ся среди барабинских болот и камышей. Тобольскому воеводе трудно бы­ л о настигнуть озлобленного хищника и нанести ему последний удар. Ещё труднее было оборонять отдалённые татарские волости, признавшие власть русского государства. Чтобы уберечься от мести хана, кочевники платили двойной ясак: и русским воеводам, и былому своему повелителю Кучуму. Это ещё больше придавало ему силы и стойкости. Он внезапно появлялся в своих бывших владениях и вёл себя, как грозный мститель. Он был опасен и неукротим, этот жестокий слепой старик. Сокрушить его было нелегко! И всё же он понимал, что сибирская земля больше не принадлежала ему. Маметкул пребывал в русском плену и служил Москве, многие-мно­ гие татарские наездники, видя бесплодность терзаний, покинули хана, чтобы вернуться к своим очагам и зажить в мире с русскими. Кучум ча­ сто задумывался: «Ермака давно нет в живых, но чем он покорил сердца народов Сибири?» Один старый мурза однажды злобно сказал хану о Ермаке: — Перед тем, как погибнуть, он прошёл свой последний поход по степным дорогам. Везде он был беспощаден к мурзам и нашим друзьям. Он человек простой кости, оттого его всё время тянет к простолюдинам, к нищему сброду. На своём коне русский казак дошёл до реки Тары, где кочевали туралинцы. И они принесли ему посильные дары и склонили перед ним головы. Позор им! Этот русский пришелец с чёрной курчавой бородой вышел к ним из шатра и, увидев их на коленях, сердечно' сказал: «Встаньте, други мои! Я не царь и не хан, чтобы передо мной стоять на коленях»... Подумать только, он отказался от принесённых даров! «Вы сами бедны и нуждаетесь в добре, — сказал он и повелел: — Разделите его между своими неимущими, а я освобождаю вас от ясака. Живите •и трудитесь мирно!» Вот как говорил... Д а чего ещё ждать от просто­ людина! Склонив голову, Кучум внимательно слушал мурзу. Когда тот со вздохом окончил, хан сказал твёрдым голосом: —- Он был умный человек! Горько мне!.. Тем временем русский царь Феодор Иоаннович не раз посылал со слу­ жилыми людьми грамоты Кучуму, в которых склонял его прекратить со­ противление и покориться Москве, но тот отклонял уговоры. Он был по- прежнему злобен и непоколебим, не пожелал сложить оружия. Тогда ре­ шено было потеснить его и сделать затруднительными ханские набеги. Ре­ шено было построить далеко от Тобольска город на Иртыше. Царь пове­ лел князю Андрею Васильевичу Елецкому идти в Сибирь на реку Иртыш к татарскому городку Ялом и подле него заложить острог. Воевода оказался упорным, смышлёным в деле. Д ля похода в Си­ бирь он отобрал сто сорок семь московских стрельцов, а с ними двадцать добрых плотников из пермской земли. В Тобольск к нему должны были подойти пятьдесят казанских стрельцов, да полста лаишевских и тетюш- ских полоняников, да казаки, да казанские и свияжсыие татары и баш­