Сибирские огни, 1955, № 6

Н и кандр АЛЕКСЕЕВ П ервая баррикада . П о НА Б Е РЕ Г А Х СИНЕЙ Б ы л о е т еч ёт Вспоминаю... Бы л о е течёт, Как река , — хоть ведёрком п о ч е р п н и ,— ...Звоны льдин проносил ледоход Вдоль по улице нашей деревни. Я любил тронуть тёплой рукой Холод льдин, быстриною дробимых... Подружился я с Синей рекой... Первой дружбою с первой любимой. А в июле чуть слышно журча , Омелев, протекала несмело. Но губами прильни: горяча, Как любовью согретое тело. И светла. Осияли до дна’ Луны белые , синие звёзды ... А кладбищ енская тишина Р а зли в ал а с ь на целы е вёрсты. В зяв весло, только щук поблесни, Только песню попробуй сложить я, Только в заводи рыба плесни, — И на целую волость событье. Сосняка корабельная стать Стоит стати сибирского кедра ... Ветры , ветры! Не надо рыдать, Не тужите , протяжны е ветры! Ваших жалоб , по слову молвы, Ничего в мире нет бесполезней. Я родился — \ заплакали вы, Но зато не уйду я без песни. Д ед Андрей Чую дебри бывалых лесов. Буреломы дымят где-то, прея ... Слышу хриплый, простуженный зов Коренастого деда А ндрея ... м а Силы в нём, что в хорошем коне... В стужу, в дождь — при любой непогоде, Корчеваньем коряжистых пней Промыш лял он на барском болоте. Ел картошку-синёшку да щи, Корни трав шли порой на потребу, — Эх, родная! — кряхтел и тащил И з земли он корягу , как репу. Так ходила зыбель ходуном, Что в лицо били брызги и струйки ... Повернул бы болото вверх дном, Кабы вручину ладную в руки. Ночевал и дневал возле пня, До колен вязнул в белом подзоле И застыл так, корягу обняв, Даж е вздоха тоски не позволя . И едва заработав на гроб, Словно пень, был он вырван и з жизни. Поминайте!.. ...Боло тная топь Больш е струйками в деда не брызнет... П а с т у х , и гр ец , к о с е ц , к у зн ец Пастухом дул в дуду — был игрец. По ладам пальцы бегали быстро. А потом я , —• косец и кузнец, — Пил росу й разбры згивал искры . Ш ёл войною на тишь и на гладь, В ход пуская не только лиш ь руки: Потянуло слова собирать, Проверять их на смысл и на звуки. В ночь-полночь раздувал ся мой горн, Чтобы мне, безо всяких без дальних, Напевать их под мерный трезвон Молотка и стальной наковальни . С одного и с другого конца Заходи и гляди , удивлённый: Не ж елезо , а песнь кузнеца И скрясь , сы пала красные звоны. Так, на ноты — на звук молотков, На их стук искромётный, на трели , Положил я лесной дальний зов Коренастого деда Андрея.