Сибирские огни, 1955, № 6

З а х а р о в . Всё творишь? К- Х а р и т о н о в . Наоборот. З а х а р о в . То есть? К- Х а р и т о н о в . Горюю, Пётр... З а х а р о в . Хм... горюешь... А творческий процесс, это что, состоя­ ние... безоблачное, безмятежное? К- Х а р и т о н о в . К чёрту творческий процесс! Я не об этом: ты вот скажи, весёлый, толстый человек, ты счастлив? З а х а р о в . Я? (Допивает чай, бросает газету, крупно вышаги­ вает по комнате.) Экие тебя мысли с утра одолевают... Что ты имеешь в виду? К. Х а р и т о н о в . Самое простенькое человеческое счастье! З а х а р о в . Эва, простенькое! Но счастье, которое в руках, или о ко­ тором всего лишь мечтаешь? К- Х а р и т о н о в . Пётр, да пойди ты со своей дидактикой! З а х а р о в (приоткрывает дверь в прихожую). Даша , вас можно на минутку? Д а ш а (появляясь в дверях). Ч айку /П ётр Степанович? З а х а р о в (смеётся). Не-ет... Вы скажите-ка этому вот испытате­ лю человеческих душ: счастлив я или нет? Я — счастлив или нет? Д а ш а . Ну, Пётр Степанович, вы всегда на посмех... У меня же стряпня пригорит... З а х а р о в . Нет, вы скажите! Вы человек объективный... Д а ш а . Какой такой объективный? Я мало учёная... И опять же, по­ чему вы несчастный? Деньги, слава богу, не переводятся, должность вы­ сокая, лета не так чтобы старые... (Спохватывается.) Пётр Степанович, стряпня-то горит! (Убегает.) З а х а р о в (смеётся). Ясно? И деньги, и не так чтобы старый, и должность! К. Х а р и т о н о в . Д а брось ты! З а х а р о в . Уже... (Садится рядом с Харитоновым.) Ты понима­ еш ь— я, наверное, на самом деле счастливый, потому что не задаю себе таких каверзных вопросов... Слышал... Нет, ты не слышал, как Андрейка Черепанов в воскресенье про-ци-тировал одну песню: «Силушка ли по жилочкам живчиком переливается, грузно мне от силушки, как от бреме­ ни тяжкого!» А? Если мне тоже бывает грузновато от силушки — это хорошо или плохо? К. Х а р и т о н о в . Вообще хорошо, но если необузданно — плохо. З а х а р о в . Для счастья/дорогой, человечество не изобрело универ­ сальной формулы... Мне, например, ругаться частенько приходится с хо­ рошими людьми, и нервничать, и кое-какое начальство не уважать за глуповатость... Но! Всё время будто ветерок, а часто и ветрище прямо в нос! И устал бы, наверное, иногда, и запнулся бы, — а рядом люди! Людищи! К. Х а р и т о н о в (нетерпеливо). Это работа, деятельность! З а х а р о в . Вот чудак! А что от тебя останется без работы, без дея­ тельности? К. Х а р и т о н о в . Ты умышленно не хочешь меня понять... З а х а р о в (обнимает Харитонова). Понимаю, Костя, дорогой ты мой брат, сват и шурин! (После паузы, серьёзно.) Счастлив я, если уже тебе угодно было заглянуть в мои внутренности... Счастлив, что живу, работаю, как чёрт, сына имею, что Поленька отогрела мою шахтёрскую душу, всю жизнь, каждую минуту... Счастлив! Да... А помнишь, как не­ давно сказал один замечательный русский писатель: «Мы и на лемеха плугов навариваем мечту!»