Сибирские огни, 1955, № 6

солнце светить зимою так же, как и летом , да не знаешь, как это сделать. Отправляйся сам на юг и иди до тех пор, пока не встретятся большие горы. Зи ­ мою ветры насыпают на них много снега, он-то и заслоняет солнце. Разбросай горы и будет всегда тепло. Сказал ворон и улетел обратно. Гудей-Богачан стал отца просить от­ пустить его в этот путь. Забеспокоился старый Сакал , опасаясь, что на чужой стороне молодой богатырь увидит кра­ сивую девушку и не устоит перед со­ блазном любви. Стал отговаривать сына, да разве удержишь в гнезде орлёнка, если у него отросли крылья и он од­ нажды уже испытал их силу?! —■ Иди, но помни, твои гла за не должны задерживаться на лицах чужих девушек,, уши твои не должны слышать их голосов, ты не дблжен искать близости с женщиной в чужой сто­ роне, иначе — великое бедствие постиг­ нет народ, — сказал , наконец, старый Сакал. Прошёл молодой богатырь всю тайгу, равнины , через реки большие и малые переправился , а гор всё не видно. Воз­ вращ аться уже решил, но тут ворон не­ весть откуда появился . «Иди, — говорит ворон, — за мною, горы уже близко». Ещё день шёл Гудей-Богачан. Видит впереди зелёную падь, а в ней стойби­ ще большое, вокруг которого войско стоит огромное и впереди войска бога­ тырь Кара-Иргичи. Догадался Гудей-Бо- гачан, что обманул его проклятый ворон и в стан врагов привёл. Но Кара-Иргичи, заметив Гудей-Богачана, должно быть, испугался и убежал со своего стойбища, за ним и войскр его кинулось. Спустился молодой богатырь в падь. По стойбищу ходит, в чумы заглядыва ­ ет, удивляется : ни женщин, ни детей, всё добро брошено. Но вот видит он, на краю леса дымок вьётся, к небу тянется , большой чум стоит, узоры на нём рас­ шиты золотом. Заш ёл в него Гудей-Бо­ гачан, да так и онемел, с места сдви­ нуться не может, будто к земле ноги приросли. Глазам своим не верит. На­ встречу ему со шкур звериных подня­ лась невиданной красоты девица, в до­ рогом наряде , стройна как берёза в гу­ стом лесу , глаза горят ласково. Подо­ шла она к Гудей-Богачану, крепко обня­ л а его за шею, ж арко поцеловала. Грудью своей коснулась его груди. — Давно я поджидаю тебя , мой лю­ бимый Гудей-Богачан, спас ты меня от злогр богатыря Кара-Иргичи, — сказала красавица и, за руку взяв богатыря, на шкуры мягкие его усадила. Не верит Гудей-Богачан, что так легко досталась ему дорогая добыча, не может отвести гла з от неё. — Веди меня в свой чум, женой тво­ ей буду верной, сыновей-богатырей при­ несу, — говорит девица, а сама разде­ вает молодого богатыря, на подушки мягкие кладёт его голову покорную. Забыл Гудей-Богачан про наказ отца, не вспомнил про свой народ, остался в чуме. Утром проснулся — видит возле себя Кара-Иргичи. Хочет встать молодой богатырь, схватиться с ним, да неохота с постелью расставаться , не может он сдвинуться с места, поднять руки, — растворилась сила богатырская в ласках женщины . - — Говорил тебе, что мы встретимся! Не силой, а хитростью победил я теб я ,— ск а зал Кара-Иргичи и занёс над богаты­ рём руку с ножом. — Не тронь, брат мой, я сама убью его! — слышит Гудей-Богачан голос де­ вицы и видит, как, взяв у Чёрного вол­ ка нож, она склонилась над ним. — Слушай меня, молодой богатырь Гудей-Богачан, и терзайся позором. За одну ночь моей любви ты заплатил до­ рогой ценой — ценой счастья народа и своей жизни. Сейчас ты умрёшь от моей руки... Так и расстался богатырь с жизнью в чужой стороне, так поплатился он за любовь женщины чужого, враждебного племени... Тот же ворон разнёс повсюду недоб­ рую в е с т ь .о смерти молодого богатыря Гудей-Богачана. Умер от горя старик Сакал , разлетелись птицы, разбрелись звери по тайге, следом за ними ушли обездоленные эвенки. Не захотели они жить в неволе у Кара-Иргичи, с тех пор и стали кочевать... Умолк старик, уронив на грудь седую голову. — Чайку горячего выпей, — предло­ жил Василий Николаевич. — Чай хорошо, — оживился Семён Григорьевич. — Буду пить, да надо спать, поди ' уже полночь. Я вышел из палатки . Над долиной — голубая ночь. От трепетного блеска лу ­ ны так светло, что трудно угадать, близ­ ко ли утро или всё ещё продолжается вечер. Воздух неподвижен, тишина. Только скрипучие шаги оленей по за ­ твердевшему снегу нарушают безмолв­ ный покой, да изредка доносится из-за леса глухой отрывистый крик ночной совы. Вот она, северная ночь, — наряд­ н ая , затянутая серебристой дымкой, с тёмноголубыми тенями! В ней и грусть, и безмятежность, и нерушимый покой... ...Утром мы заторопились покинуть стоянку. Нуяшо было сегодня добраться с грузом под вершину первого гольца. Пойдём втроём: Мищенко, Пресникрв и я. Геннадий останется с каюрами, будет держ ать свя зь со штабом и при необхо­ димости разыщ ет нас с одним из про­ водников. Бойка и Кучум носятся близ палаток. Нарты загружены , увязаны . Перед тем, как тронуться в путь, все молча со­ брались у костра. Так уж давно заве­ дено у нас — минуту помолчать перед