Сибирские огни, 1955, № 5

нему нашему указу, пятьдесят человек конных, имати у вас есма не ве­ лели. А на весне велели есма князю Семёну, идучи в Сибирь, взять у вас под нашу рать и под запас — пятнадцать стругов, со всем струговым запасом, а людей ратных и подвод и проводников имати у вас есма не велели, и оби­ ды есма идучи в Сибирь, вашим людям и крестьянам никакие чинить не велели». Максим Строганов с трепетом перечитал царскую грамоту и дрогнув­ шим голосом сказал московскому посланцу: — Ушёл-таки князь в поход налегке... 20 , Покинув в одну из глухих ночей своего повелителя Кучума, Карача с крупными стадами откочевал к Иртышу. Он послал полета лучших собо­ лей и десять быстрых ногайских коней в подарок Ермаку. Посыльный Ка­ рачи прибыл в Искер и был принят с честью. Атаман при казачестве вы­ слушал его ломаную русскую речь. Говорил татарин быстро, взволнованно размахивая руками и низко кланяясь Ермаку: — Повелел князец молвить тебе: «Хочу быть навечно верным слугою московского царя, а ты пришли в мой улус своих казаков, и мы заведём дружбу крепкую. Казаков я приму с честью и награжу их за службу...» Атаман ответил: — Рад жить в мире с хорошими людьми. Поведай Караче, пусть ко­ чует со стадами по широким нашим степям. За обещанную хлеб-соль спа­ сибо, да некогда казакам по гостям разъезжать. Идёт зимушка, надо по­ думать о кормах. Так и отпустили с миром татарского перемётчика. В Искере стало ти­ хо, казаки отсиживались по избам и землянкам, тайком баловались с та­ тарками. Незаметно, потихоньку вернулись в Искер убежавшие гончары, кузнецы, седельщики. С ними пришли их жёны и дети. И потекла обычная жизнь. Подошёл октябрь, и нежданно-негаданно в Искер прискакал на кос­ матом коньке в лисьем малахае татарин. После допросов, отняв у него лук ) меч, дозорный допустил в войсковую избу. Гонец упал Ермаку в ноги и завопил: — Скорей, бачка! Скорей! Помоги нам! — Вставай и говори толком,—- спокойно сказал атаман: — Кто ты и кем послан? — Карача слал, к своему другу гнал. Помогать ему надо. Из Бараба ногайский орда грозит! — кланяясь в землю, торопливо говорил гонец. Ермак построжал, пронзительно посмотрел на татарина, быстрые чёрные глаза кочевника всё время куда-то уходили от взгляда атамана. Хйтришь, чёрт! — грубо отрезал атаман.— Не слыхано что-то на­ ми о ногаях. — Ой, ой, конязь, погиб наш баранта! — заголосил степняк, захло­ пал себя по полам стёганого халата и укоризненно покачал головой:— Чем жить будем? Не будет скот, угонят... Помрём, все помрём, конязь. Карачи просит, друг просит... Он ползал по земле, бил себя в грудь и с воплем протягивал руки. Ермак недоверчиво следил за гонцом. Его рваный халат, сброшенный старый малахай, истощённое лицо вызывали жалость. «Может, и прав­ д а ,— заколебался атаман. — Без скота — гибель: и кочевнику, и наше­ му брату...»