Сибирские огни, 1955, № 5

Поражённый сказанным, Максим Аникеевич спросил Иванку: — Отколь сие известно атаману? — Есть у нас учёный поп Савва, из летописей узнал эту премуд­ рость! — ответил Кольцо. — Правдивые слова, верные! — с душевностью сказал Строганов. Иванко снял со’болью шапку и, взмахнув ею, прокричал с упоением: — Здравствуй, Москва! Стой вечно, нерушимо и весели своей могу­ честью русское сердце! ...Неделю казаки разгуливали по столице. Велика Москва, обширна, иноземные послы, как рассказывали ка­ закам, насчитывали в ней сорок тысяч домов, дивились многолюдству и величию города, который был вдвое больше Флоренции и даже больше аглицкого Лондона. И самое главное, хлебосольна Москва, особенно, когда в кожаной кисе бренчат ефимки. И хлеба, и соли, и пестроты вдос­ таль. Казаки по Москве расхаживали и ко всему приглядывались. Город похож на муравейник, будто кто его ворошит. Народищу в нём много, а со всех застав всё прибывает и прибывает, —■всякому дела есть тут! Вон по Владимирской дороге толпой тянутся богомольцы, из Тулы на Пушеч­ ный двор гурьбой идут пищальники, из Вологды со скрипом двигается обоз с пенькой. На кривых улицах людно и шумно, — дымят мастерские, вьётся пар из мыленок, что стоят на берегу Москвы-реки, машут невда­ леке исполинскими крыльями мельницы, а кругом разносится стук топо­ ров, — галичские плотники рубят деревянный мост через реку. А на взгорье, рядом с Кремлём, — Красная площадь, на которой гудит густая толпа. Румяные бабы с лотками голосисто зазывают: — Кому пирогов? Кому сладких? — Эй, красавчики! — подмигнула черноглазая лоточница казаку. — С пылу, с жару — денежку за пару! — впиваясь жарким взглядом, в ка­ зака, подзадоривает молодка. — «Сама калёная, так теплом и дышит!..» — подумал Кольцо. А кругом такая крутоверть, — не приведи господи! Среди раскра­ шенных лотков и скамеек, на которых разложены товары, слышится соч­ ная, хлёсткая перебранка, звонкие зазывы купцов, азартно расхваливаю­ щих свой товар: — Шелка персидские! — Мыло грецкое! — Суремницы для боярышень! — Хозяюшки-молодушки, ко'му доброй рыбы? Солёной трески! — Эх, голоса, ну и голоса! — заслушался молодой черноусый ка­ з а к .— Так только певчие могут! Послушай, атаман! Бродили казаки, глазели, но на душе у них было смутно. Ждали: вот прискачут они в Москву — и прямо к царю. Воррта в Кремле — нараспашку! Но не так вышло, как думалось. Жили казаки на подворье, бражни­ чали, играли в зернь, ходили по кабакам. Жаловались Строганову: ■— Мы ему царство добыли, а он хоронится... — Вы, братцы, тишь-ко, не шумите. Тут и без вас гамно, а всё же, что непотребно — услышат государевы уши, не к добру будет. Вы, казачки, потерпите... Потерпите, милые, — юлил старый лис Максим Яковлевич. По его хитрющим глазам и льстивым речам догадывался Кольцо, что купцы Строгановы втайне ведут переговоры с думными дьяками, как бы половчее да поскладнее к сибирскому делу пристроиться. На ду­ ше атамана поднималась горечь, досада разбирала удалого казака. Будь это на Волге, да в былые гулящие годы, он привёл бы купца к правде: или башку ему долой, или душу вытряхнул бы. Смел и удал был Иван-