Сибирские огни, 1955, № 5

медвежьи тропы, на больших полянах — гуденье оводов, тучи комаров н гнуса. А воеводы всё не было. Тогда Ермак прознал о другом пути на Русь,— через Пелым. Может быть, воевода пойдётэтой дорогой? На­ двигалась осень, на полудень летели перелётные стаи. Ночами стало хо­ лодно. Снова заскрипели уключины, и поплыли казачьи струги к северу по глухим рекам. Атаман двигался осторожно,— Пелым был велик, воедино соединил вогулов, промышлявших на реках Конде,Пелыме и нижнем течении Сосьвы. Пелымские князьки вели спор с Москвой, то давали ясак, то возмущались. Бывало, князьки те, когда туго приходилось, ездили «за опалом» к пермскому владыке на поклон, а чаще вторгались в русские земли, жгли селенья, у.бивали мужиков и угоняли скот. Давно ли князь Кихек ходил разорять строгановские варницы? Однако сейчас о пелымском войске не было слышно. Лесистые берега Конды были топки, недоступны, и вогулы уходили от казаков в дебри. Сказывали, среди недоступных мест и топей растёт вековая густая лиственница, а под ней поставлен идол. И приносят ему удачливые охотники лучшую рухлядь. И так поступали они сотню лет, и в амбарушке бога скопилось много богатств. Казак Дударек отлучился на охоту и в глухой лесной чаще набрёл на сруб, высоко поднятый над землёй. К срубу была устроена лазейка из лиственницы. Недолго думая, провора добрался по зарубкам в ку­ мирню и распахнул полог. Посреди амбара сидел вогульский божок Чох- рын-Ойка. Его медные губы и всё лицо' измазаны жертвенной оленею кровью. В полутьме амбарчика Дударьку показалось, что идол скосил узкие глаза и ухмыляется. Перед ним стояли берёзовые туески, полные морошки, чаши с кровью, с нарезанной рыбой. Одет Чохрын-Ойка богато, весь в соболях и кругом всё увешано драгоценными шкурками. Тишина. Где-то в тёмном лесном углу дятел долбит сухую лесину. Дударек огляделся, осмелел и подумал: «Зачем болвану такое роскоше­ ство? И кто здесь увидит, если казак заберёт бесполезное богатство? Никто!» Снял Дударек соболиные шкурки, набил ими туго охотничий мешок. Заодно он прихватил и ожерелье Чохрын-Ойка. Слез, огляделся и поспе­ шил в казачий стан... И кто только прознал о заворуйстве Дударька! Не успел он отдох­ нуть, как его разбудили и позвали к атаману. — Ты что ж наробил? — тихо спросил Ермак.— Зачем обидел вогу- личей,— ограбил кумирню? Дударек хотел пуститься в россказни, но атаман повёл серыми глаза­ ми и повелел строго: — Пятьдесят плетей! И при сбежавшихся вогулах беспощадно отстегали казака. Пелым- цы одобрительно кивали головами: «Справедлив русский, ой как спра­ ведлив! Повелел чтить наши обычаи». Они охотно платили ясак. Струги были полны мехами, но Ермак всё медлил отплывать вниз. В душе его смутно тлела надежда: «Может быть, воевода за незнанием дорог задержался в пути?» Между тем, серые тучи без конца волочились над лесом, мелкий осенний дождь сбивал жёлтый лист. Казаки с тревогой поглядывали на север: — Не прилетел бы со Студёного океан-моря сиверко. Не уплывём в Сибирь! Что стало с батькой?