Сибирские огни, 1955, № 5

В тот же день Охменя сходил в поле, было туманно, ветренно, бес­ приютной казалась земля, но старый пахарь с благостью смотрел на тёмные скаты холмов и уверенно думал: «Зашумят, ой, зашумят тут хлеба!» Вернулся он к ночлегу бодрый, весёлый, обвеянный ветрами и за­ говорил о том, что всегда было дорого его крестьянскому сердцу. Казаки с улыбками слушали его. А говорил Охменя самое простое и сам себе по­ яснял: — Баба-яга, вилами нога: весь мир кормит, сама голодна. Что это такое?.. Соха... Худая рогожа всё поле покрыла?.. Борона. — Стой-погоди! — закричал Ильин, загбраясь светлыми воспомина­ ниями.— Дай всему казачеству ответ держать. Загадывай дале! — Ладно,— согласился Охменя.— Слушай: на кургане-варгане си­ дит курочка с серьгами? — Овёс,— ответило несколько казаков в один голос. — Он самый. А вот это — чего? Согнута в дугу, летом на лугу, зи­ мой на крюку. — Коса! Как малые ребята, бородатые казаки забавлялись загадками да при­ сказками. И лица у всех были сияющие, добрые, душевные. Разом всем вспомнилась золотая пора — ребячьи потехи. Семян в сусеках было скуд­ но: ржица да ячмень, да овёс, но говорили, как о большом деле. Словно к празднику великому готовились. Домовитый вид Охмени, его уверен­ ные речи, плавные движения внушали всем уважение. Взялся ратаюшко за дело ретиво, честно. Пробовал семена на руку — тяжелы были. Отбирал самые крупные, всхожие, клал их в воду, они все опустились на дно. «Хорош хлеб уродится»,— одобрительно подумал Охменя и на дру­ гой день стал ладить соху. Дни прибывали быстро, земля согревалась под солнцем. И теперь Охменя медлительно-торжественно ходил за сохой. Ермак и казаки с ва­ ла любовались первым пахарем. — Гей-гуляй по сибирской землице! — кричали казаки, подбадри­ вая Охменю.— Поднимай, кормилец, нашу пашенку... С выходом на пашню первого ратаюшки пришёл вешний праздник в Искер. И, как бы утверждая его, над пашней взвился жаворонок и рас­ сыпал свои торжествующие трели. Ермак не утерпел, сбежал с вала и устремился к Охмене. Пахарь остановил солового конька и оглянулся на атамана. — Аль огрехи сметил? — встревоженно спросил он. — Всё ладно. Спасибо тебе! Да вот самому захотелось пошагать по земле.— Он взялся за уручины сохи, понукивая конька, не спеша, разме­ ренным шагом пошёл вперёд. За ним тёмной волной поднимался сочный пласт. Подошли казаки и с жадностью дышали запахом вешней земли и с изумлением глядели на вышагивающего за сохой батьку. Ермак шёл, чуть сутулясь, как бы припадая к земле-кормилице, конёк в такт движе­ нию помахивал головой. Выше и выше по склону поднимался атаман, и вот он уже на пло­ ской вершине. И сейчас на фоне светлоголубого неба перед казаками мая­ чил широкоплечий могучий богатырь. А когда на сибирские просторы вышел сеятель, у всех замерло серд­ це: что-то будет? Не озябнет ли зерно, не сгибнет ли колос на корню от ранних морозов? Охменя вышел на пашню босым. На груди у него на верёвочках ви­ село лукошко с отборными семенами. Он бережно горстью брал из него семена и, размеренно взмахивая, бросал в рыхлую землю. Лёгкий ветер