Сибирские огни, 1955, № 5

ле шатра в седло, и глашатай ринулся вперёд, снова наполняя площадь Искера криками: — О, радость, светлая радость шествует!.. Сузге плотно укуталась, сжалась и горько думала: «Неприветлив, не понимает женского сердца... Но отчего так хочется ещё раз увидеть его?» ...С двух сторон холм, на котором стоял Сузгун, обрывался крутыми ярами, а от- Искера шёл пологий подъём, прерываемый оврагом. По дну его бежал говорливый ручей. Неподалёку протекал Иртыш. На вершине по приказу Кучума возвели тын, прорубили бойницы. И зелёный шум кед­ ров да берёзовых рощ врывался сюда и приносил сердцу усладу. В сво­ ём невольном заточении уберегалась Сузге от хана. Высокий и сухой, он держался властно, но подводили глаза, и он беспомощно шарил кругом руками. Смазанные мазями глаза его походили на страшные раны. Она всегда с брезгливостью смотрела на старика. Какое ей было дело до его удалой молодости! К ней изредка наезжал Маметкул, и она при верной рабыне плясала для него. Сузге ждала его ласки, но храбрый в бою, племянник хана был труслив в любви. Сузге терпеливо ждала своего часа, но приход русских отнял эту на­ дежду. Когда Искер был оставлен Кучумом, она мечтала о весточке от Маметкула,— теперь не так страшен хан. А сегодня совершилось для неё неожиданное: казак, не вымолвив и слова ласки, овладел её мыслями. По возвращении из Искера она вызвала древнего верного ахуна и призналась в своей беде. Седобородый старец до полуночи при трепет­ ном пламени свечи читал коран, обильно смачивая пергаментные листы бесплодными слезами. — О, небо! О, небо! — вопил он. — Пролей же искры света на по- .мыслы этой женщины. Она слушала его шёпот безысходной тоски и, когда он стал бить в землю головой, прогнала его прочь. — Уходи с моих очей! Я просила тебя о другом, а ты молишь Алла­ ха сохранить мою верность слепцу... Сверкающие глаза её подёрнулись синевой, и на ресницах повисли слёзы. Ахун ушёл из Сузгуна, но вскоре торопливо возвратился. Он раз­ махивал руками и с подвижностью, удивительной для его ветхого тела, суетился по дворику, кричал: — Уруеы у ворот. Урусы! Она метнулась к высокому тыну. «Пришёл батыр, вспомнил!». За ­ дыхаясь от волнения, взбежала на башенку. Внизу у вала стоял казак с наглыми глазами. Он улыбался ей и про­ сил, нежно разглядывая её: — Впусти, царица. Впусти, а? Мы не тронем тебя! Говорил Иванко по-татарски очень плохо, нещадно коверкая сло­ ва, но Сузге поняла его. — Не ходи сюда! — гневно закричала она.— Я зажгу костёр, и мои слуги в Искере расскажут о тебе батыру. — Гляди-ко, красива и хитра, ведьмачка! — засмеялся Иванко Кольцо,— Что поделаешь: не страшна твоя крепость, через тын казаку махнуть — охнуть только! — он уселся с товарищами у ворот и пожало­ вался: — Ермак страшнее крепости. Сузге сошла и укрылась в юрте, наказав слугам: — Мечами преградите путь неверным! Но казаки не ломились в ограду. Они сидели и пересмеивались: