Сибирские огни, 1955, № 5

— Аллах лишил её совести и стыда! — кричали они; беснуясь. — О, радость, светлая радость! —■продолжал вопить глашатай. . Казаки перекидывались шутками: — Ну, от нашего батьки не видать тебе радости! —• Очи, очи какие, так и жгут, братки! Вот и полог шатра. Сузге смело подняла его и,вошла. Впереди на скамье, покрытой ковром, сидел, подавшись вперёд, русский батыр. С ним было ещё несколько человек, наверное — помощники его. Женщина зорко оглядела Ермака. Кряжист, широкие плечи. Гла­ за... глаза, непреклонные, умные, сразу покорили Сузге. Она присми­ рела, опустила руки, зелёная шаль упала с лица. Жгучие глаза ханши встретились с взглядом Ермака. И удивление, и пренебрежение она про­ чла в них.. Самоуверенность, позволявшая Сузге считать себя неотразимой, вдруг оставила её. С каждым мгновением уходила храбрость. — Батька, батька, огонь-ханша! — зашептал Иванко. — Пусть спля­ шет, потешит казачью душу. Ермак упрямо сказал: — Я не султан, а ты не паша Селим, не пристало нам перенимать ерничество. Он смолк, подумал и добродушно спросил Сузге по-татарски: — Как здравствует ханша? — встал и приветливо поклонился ей. — Собралась в путь дальний? Сузге растерялась: хотела пленить его пляской и красотой, но этот учтивый, ласковый батыр обезоружил её. Рядом с ним сидел стройный казак с наглыми глазами, она подума­ ла: «Быстрый на ласки, скоро погаснет пыл души. Сердце таких, как ре­ шето. Как воду пропустит дорогие слова, и ничего не останется от люб­ ви». Она перевела взгляд на Ермака и, склонив голову, попросила: — Разреши, батыр, пожить в Сузгуне, пока я не отыщу следы хана, мужа моего. На учтивость ответила с достоинством и терпеливо ждала решения. — Поторопись, ханша! Казаки найдут дорогу к нему. А пока... что ж, поживи на своей горе... Атаманы, окружавшие Ермака, дивились его сдержанности. Желая сделать приятное жене Кучума, он добавил: — Сказывали, в молодости хан был лихой наездник и богатырь. Го­ ворили, что двадцатью ударами топора срубал он самую толстую лист­ венницу. Молодец! Ханша вскинула голову и дерзко ответила: — Молва всякое передаст, но теперь он не только лиственницу, но и желанной жены не поразит секирой! —■повернулась и пошла к выходу. Казаки переглянулись: «Что она сказала?». Кольцо понял, не утер­ пел,— рассмеялся. Ермак грозно осадил его взглядом. На секунду задержалась Сузге у двери и, не обернувшись, вышла. — Почто, батька, зарекаешься от своего счастья? — со вздохом спросил Кольцо. — Пробовал раз вить гнездо,— задумчиво ответил Ермак,— да те­ перь будет с меня! Казаку миловаться некогда. Ноне тут, завтра там. Ж е­ ниться? А то раздумай: хорошая жена убиваться по мне весь век ста­ нет — ей плохо, а худая — полюбовников заведёт... мне худо. — Ой, батька, такая не перекинется от тебя к другому,— горячо возразил Иванко, ...Пока они спорили, слуги с подобострастием усадили Сузге воз­