Сибирские огни, 1955, № 5

тёмными глазами, поставила перед князьцом котёл варёной баранины, налила в большой ковш аракчи и неловко по-бабьи поклонилась. Тут же в избе^ на скамье сидел Ильин и любовался женой, которая возилась у горящей печки. Он с нескрываемой радостью глядел то на ма­ линовое пламя, которое рвётся из чела печи, то на мечтательные глаза необычайной красоты татарки и одобрительно думал: «Добра, ой, и добра, как русская баба с рогачами справляется... Бу­ ду батьку просить, пусть Савва окрестит и обзаконит нас... Свою Хасим- ку Дуняшкой назову»... Ермак сидел напротив князьца и ждал, когда тот насытится. Он из­ редка поглядывал в окно, отодвигая слюдяное «глядельпе». Мещеряк возился с укладкой добра на нарты. Он все примерял, ощупывал и ре­ зал острым ножом пометки на бирках. Атаман мысленно подсчитывал, сколько уйдёт из кладовых рухля­ ди. Царю отложили шестьдесят сороков самых лучших соболей с серебри­ стой искрой, двадцать сороков чёрных лисиц. Ох, и что за мех: мягкий, лёгкий, проведи по нему ладонью — мелкие молоньи сыплются! Пятьде­ сят сороков бобровых шкур! Скуп Мещеряк, ой, скуп, но расчётлив и че­ стен. Упрямился, но отложил ещё рухляди первых статей на поклоны боярам, дьякам на поминки, да подьячим, да приказным, да ярыжкам — на гостинец, Кому-кому, а Ермаку ведом был алчный характер служи­ лых людей! В эту пору Ишбердей рыгнул от сытости и тем прервал размышле­ ния атамана. Глаза князьца сияли. Ермак спросил его: Скажи мне, Ишбердеюшка, как ты людей моих проведёшь через Югорский камень? Узнал Ермак, что пробираться надо через глухие-преглухие места: леса, ущелья, овраги да по затерянным речкам. Потом — через горы — до Чердыни — тут и есть воевода. Сильный воевода, о!.. Ишбердей поднял указательный палец и щёлкнул языком. «Хорош путь. Хоть и велик и труден, зато тих. Безлюдье!» — одоб­ рил про себя Ермак и сказал Ишбердею: — Ну, коли так, с богом, князь! — Эй-ла, будь спокоен, доведу твоих... Двадцать второго декабря 1582 года оленьи упряжки вытянулись вдоль улицы. На крыльцо вышел Ермак, а с ним Иван Кольцо, одетый в добрую шубу. Пять казаков — отчаянных головушек — поджидали по­ сланца. Ишбердей, неразборчиво бормоча что-то, торопливо взобрался на передние нарты, олени зафыркали, чуя дорогу. Казаки стали усаживать­ ся. Козырем сел Иван Кольцо. Ермак скинул с головы треух. — Путь-дорога, браты! — Счастливо, Ивашка! — кричали казаки, Ишбердей взмахнул хореем и пронзительно выкрикнул: — Эй-ла-а! Словно вихрь подхватил оленей и понёс по дороге. Ермак быстро забрался на дозорную башню и долго-долго глядел вслед обозу, пока он не исчез в белёсой мути морозного утра. По холмам и буграм, на иртыш­ ском ледяном просторе и в понизях стлалась позёмка. И кругом лежало великое безмолвие и пустыня, а в ушах Ермака всё ещё звучал гортан­ ный выкрик Ишбердея: — Эй-ла-а!.. ...Иванко с трудом оборачивался в своей тяжёлой шубе, пытаясь увидеть искерские стены, батьку на башне, товарищей, прощально ма­ хавших руками. Сначала это ему удавалось, потом он перестал разли­ чать знакомые фигуры. Рассвет шёл медленнее, чем мчались олени. 3. «Сибирские огни» № 5 .