Сибирские огни, 1955, № 5
— Пропадай моя волюшка, золотая долюшка! Так, что ли? Лапот нику что,— соха да борона, да хлеба кус, да бабу кряжистую, вот и всё! А казаку — боевое полюшко да конь добрый и э-ге-гей-гуляй!.. Не идём ни в Москву, ни к Строгановым с поклоном. Царь и купцы сами по себе, мы на особицу! Немало дней довелось Ермаку и наиболее дальновидным втолковы вать повольникам, что в таком деле великом не смогут они — «на осо бицу». — И сам я раньше вашей думкой жил, браты,— горячо выкрикивал Иванко Кольцо,— да вот споведать пришлось, что дело-то казацкое на ше обернулось всенародным, русским. Верно батька, наш говорил. Остались среди дружиннйков и такие, кто мыслил попрежнему, но большинство, хоть и тяжко было отказываться от задуманного, душой поняли, в чём правда. И опять вспыхнула гордость за совершённый под виг. — А подвиг — не только за спиной у нас, он — и перед нами, бра ты,— воскликнул Ермак, когда увидел, что наступила опять нужная ми нута.— Помните, что за кровавыми сечами ждут нас новые. Кучум ещё покажет себя! А нас — невелика дружина, хоть и крепка духом! Чей-то густой голос неуступчиво перебил: — Ништо, сборем и Кучума! Был и нет, пухом -из Искера вылетел! — Сдюжим! — Поклонимся Руси, всему народу царством Сибирским. — Савва, где ты? Иди, грамотей!.. Савва-поп могучими плечами раздвинул толпу, вошёл в круг. Оде тый в остяцкую меховую парку, он выглядел богатырём. Поклонясь ка зачеству, он громовым басом оповестил на всю площадь: — Браты, приказывайте, послушник я ваш. А может, и грамоту аа- читать? — Да когда ты управился, леший? — раздались звонкие голоса на майдане. - . Савва лукаво переглянулся с Ермаком. — Ночи-то зимние, долгие, всё передумаешь,— сказал он и развер нул свиток.— Вот и начертал. Батька ведает то и одобрил... — Читай нашу челобитную! — властно предложил Ермак. Поп громко откашлялся и стал читать, выговаривая чётко и раздель но каждое слово: — «Всемилостивого, в Троице славимого бога,— Савва осенил себя истовым крестом, за ним перекрестились Ермак, атаманы и казаки. Тор жественное безмолвие царило на майдане. Поп продолжал: —...Бога ш пречистые его богоматери и великих чудотворцев всея Руси молитвами, — тебе же государя царя и великого князя Иоанна Васильевича всея Ру си праведною молитвою ко всещедрому богу и счастием — царство Си бирское взяша, царя Кучума и вой его победита и под твою царскую высокую руку покориша многих живущих иноземцев...» Налетел студёный ветер, шевельнул хоругви. Савва закашлялся. Казаки заторопили его: — Читай дале — «иноземцев...» В тон им поп возгласил: — «...татар и остяков и вогулич, и к шерти их, по их вере, привели многих, чтобы быти им под твоею государскою высокою рукою до века, покамест бог изволит вселенной стояти,— и ясак давати тебе, великому государю всегда, во вся лета, беспереводно. А на русских людей им зла никакого не мыслити, а которые похотят в твою государскую службу — и тем твоя государская служба служити прямо, недругам твоим государ- ским не спускать, елико бог помощи сподаст, а самим им не изменить, к
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2