Сибирские огни, 1955, № 5

— Пусти, пусти нас. Не пустишь, все дома сожгу, дочь твою уведу. Она знает: вас мало, нас много! — Брешет кикимора. Не отчиняй ворот, воевода, стой крепко. Не взять им города! Леший! — она плюнула князьцу, в лицо. Хек-к! выкрикнул пелымец, поднял на дыбы коня и погнал прочь от Чердыни. Полонянка упала, и тело её на аркане поволоклось к лесу, страшно дёргаясь из стороны в сторону. На кочках оно подбрасы­ валось вверх. Не знал воевода ни имени девки, ни роду, ни племени. Впервые уви­ дел эту простолюдинку, но' снял шапку, истово перекрестился. — Сгибла сердешная за Русь... Чердынцы исправили стену и снова ждали врага. Печальный звон плыл над окрестностями: горожане хоронили пав­ ших в битве. В этот и на другой день Кихек не решился на приступ. Безмолвие лежало над Колвой-рекой, над пажитями, только костры дымили, и на дорогах рыскали дозоры. Воевода Перепелицын сидел у оконца дозорной башни и, разгляды­ вая вражье становище, раздражённо думал: «Всё Строгановы натво­ рили! Назвали воровских казаков и задирали пелымцев, а теперь эсколь горя!» И такая досада обуяла воеводу, он встал, — под его грузными шага­ ми скрипнули доски, и стал всматриваться в дали. «Что сделали с вели­ кой Пермью? — с горечью думал он. — О деяниях Строгановых доведу до царя. Погоди, вы у меня закукарекаете!» — со злорадством посулил он знатным солеварам. В эту минуту он вспомнил, как ездил в Орёл- городок и неприветливо, горделиво встретил его Семён Строганов. «И чего тебе вязаться с нами, коли мы в своих вотчинах сами тиуны и сами приказные!..» Скупой и нелюдимый хозяин не проводил гостя до ворот. Едва воевода сошёл с крыльца, как позади, за его спиной, загре­ мели запоры... Вспоминая свою глубокую обиду, Перепелицын схватился за голову руками и в исступлении пообещал: — Вот коли пришла пора посчитаться со Строгановыми! Кругом разливалось животворящее благоухание цветущей земли и необозримой зелёной пармы. Оно проникало в поры всего живого и вол­ новало его. Неделю простоял Кихек со своими отчаянными толпами и не взял Чердыни. На росистой заре взошёл воевода на дозорную башню и увидел дороги пустынными. Огонь пожирал окрестные починки и погосты. Спустя день, Перепелицын взобрался на коня и объехал пермские волости. Пепел и запустение, груды обгорелых брёвен и растерзанные тела поселян щемили сердце воеводы. Возвратясь из объезда, он закрылся в воеводской избе и стал писать челобитную царю Ивану Васильевичу, обвиняя Строгановых в чёрной измене отечеству: «Строгановы до сей поры держат у себя-воровских казаков, и те ка­ заки задирают вогуличей, остяков и пелымцев и тем задиром ссорят русских с сибирским ханом», — сообщал он Грозному. Между тем, потерпев поражение под Чердынью, Кихек отправился в строгановские вотчины. По дороге к его толпам пристали иньвенские пермяки и обьвинские остяки, поднявшиеся против своих притеснителей.. Яростное пламя возмущения охватило тихие берега Прикамья. Солевары, углежоги, рудознатцы, — весь чёрный люд побросал ра­ боту и пристал к Кихеку. По куреням и варницам ловили приказчиков, управителей и казнили их, вымещая перенесённые обиды. С косами, сер­ пами, рогатинами и кольями двинулась к острогам, разбивая их и выпу­ ская колодников, заточённых Строгановыми в сырые погреба.