Сибирские огни, 1955, № 5

сённой в дар Ек-орке. Под тенистыми ветвями таились идолы, рубленые из крепкого дерева и размалёванные ярко и устрашающе. В кумирне, ко­ торая возвышалась на высоких столбах, хранились стрелы, топоры и дубьё для убоя жертвенного скота. Но Кихека тянуло другое, — во мраке кумирни он отыскал священное копьё и, вращая его, старался угадать, что предвещает ему поход на Русь. Лазутчики принесли бодрящую весть: — Казаки уплыли! Но куда? Это больше всего волновало Кихека. Возможно, что они поссорились со Строгановыми и покинули его. «Пора!» — решил князец и двинулся в Пермскую землю. Наступили жаркие дни, когда овод и гнус донимали всё живое, но жизнь в эту пору в пермской земле шла бурно и кипуче. В лесах смолоку­ ры гнали дёготь, углежоги жгли уголь, в копанях рудознатцы добывали руды, и над строгановскими соляными варницами вились знакомые дым­ ки. На*вырубках и перелогах русские ратаюшки поднимали пашню. В эту пору мирного труда из лесов вышли великие толпы вогулов, остя­ ков, татар; они переваливали Югорский хребет и устремлялись по доро­ гам. Ночное небо вдруг озарилось заревом пожарищ, и безмолвные леса и пажити огласились стонами и воплями терзаемых тружеников. Князёк свято выполнял волю Кучума, — голова его стала кружиться от крови. Не встречая отпора и уничтожая всё огнём и мечом, враг прошёл сотни вёрст и неожиданно оказался под стенами Чердыни. Толпы сибирцев во главе с мурзой, сылвинские и иренские татары окружили город, стоя­ щий над рекой Колвой. Над Чердынью ударил набат. На стенах и баш­ нях появились стрельцы и все способные рубить топором, владеть рога­ тиной и бить огневым боем. Воевода Василий Перепелицын — дородный, с круглым мясистым лицом в окладистой рыжей бороде, обряженный в тяжёлую кольчугу, при сабельке, стоял на воротной башне, вглядыва­ ясь во вражий стан. На дорогу выехал на высоком коне Кихек с обна­ жённой головой, длинные волосы заплетены в косички, а в них — орли­ ные перья. Кихек держался самоуверенно, и, вскинув голову, закричал: — Эй, сдавайся мне! Перепелицын густо побагровел, пригрозил пудовым кулачищем. — Я тебе, сукину сыну, сдамся, — дождёшься! Убирайся, чёртова образина, пока цел! Пелымский князь туго натянул тетиву и пустил стрелу. Она с воем пронеслась к башне и впилась в бревно. Воевода опасливо покосился, но, сохраняя достоинство, прокричал: — Вот она — в чисто полюшко. Вояка! — сплюнув, он спустился с башни. У ворот сторожили стрельцы с бердышами. Воевода сказал им:— Николи того не бывало, чтобы русская хоругвь преклонилась перед ба- сурманом. Оберегать врата и тыны до последнего дыхания. Под башней — завал из толстых кряжей и каменьев, тыны высоки, прочны, и Перепелицын, успокаивая себя, подумал: «Даст бог, — отси­ димся от ворога!» По Кихек оказался настойчивым, смелым и решительным. На дороге раздался топот коней, воинственные крики. Стрелы неслись на город, ко­ торый безмолвно стоял перед ордой. И только, когда у тына показались пелымцы и татары, их встретили огневым боем, лили на них горячий вар, кипяток и кидали тяжёлые каменья. Все горожане от мала до вели­ ка отбивались от наседавших. Стрельцы метко били, а тех, кто добирал­ ся до вершины палисада, рубили бердышами и топорами. В горячей свал­ ке у городских ворот стрелец подхватил багром Кихека, но тот сорвался и, расцарапанный, остервенело размахивая мечом, гнал на тыны новые толпы. Обозлённые вогулы много раз бросались на стены и, в конце кон­