Сибирские огни, 1955, № 5

изгороди из дерева для загонки оленей. Пусть Най помнит, что дело срочное, и торопится. Най пришёл к аргишу, когда солнце проходило через запад, и при­ нёс весть об убитой Борисом волчице и о стаде диких оленей. Потом он принимал участие в загоне оленей при помощи собак и махавок, — и яростно работал своей махавкой. В этот раз было застреляно пятьдесят семь диких. А когда Борис заболел и лежал в чуме, покрытый шкурами, Най вместе с Гошей поехал в Ергалан принимать моторную лодку. Там они сдали на консервный завод убитых гусей, уток и рыбу, получили от Союзпушнины деньги за шкуру волчицы и квитанцию для Бориса на по­ лучение оленя в премию за истребление хищника. Деньги Най привёз, а квитанцию потерял. И Борис не мог получить оленя. Многие ставили потерю квитанции в связь с ссорой, случившейся у Бориса с Наем перед отправкой аргиша в кочевье. Но сам Борис на­ падал на колхозного счетовода Якова Мгоробне и горячо защищал Ная. Он говорил, что бумажка — это не олень! Бумажка легко рвётся, а оленя он всё равно получит — съездит зимой в Ергалан и добудет новую бумажку. Совсем не было заметно, что он когда-то ссорился с Наем. А осенью, когда Борис, обогнав всех подростков, первым выполнил взятое на себя обязательство, и на общем колхозном собрании его особо отметили председатель Яков Бетту и секретарь райкома Лаврентий Боску, Най кричал и хлопал Борису больше всех других.