Сибирские огни, 1955, № 5

Но по мере нарастания событий, вид­ но. как эта энергия постепенно сменяет­ ся нервозностью, а затем обыкновенной истерикой человека, обречённого и по­ нявшего вдруг, что он обречён, что ему не выбраться из тайги, не спасти от не­ минуемого возмездия своей шкуры. «— A-а, генерал Спасский! Врёте! Мой бронепоезд не так легко замуро­ вать! Я встречусь с американцами, я прорвусь к морю! И вас, господин Спасский, к стенке, к стенке!.. Я — диктатор! Я спасаю Россию!.. Я!.. Я!..». Между тем он и сам не верит тому, что кричит, да и беснуется он оттого, что ясно уже: всё пропало. «— Мы, прапорщик, трупы. Всем нам — лопата, могила». Омерзительного, жалкого, нищего ду­ хом видим мы его в башне бронепоезда в последние минуты перед смертью. Это — естественный конец незеласовых. У них нет и не может быть ничего свя­ того. Всё у них продаётся и покупается. Пьеса Вс. Иванова развивалась на ос­ нове острейшего конфликта между сила­ ми, составлявшими суть классовых про­ тиворечий эпохи. Её пафос в утверж­ дении идей большого исторического и социального значения. Именно отсюда вытекает её героический романтический характер, её лиризм, её патетика. Автор стремился в ней «показать революцию через душу человека» (Станиславский), создать крупные, резко очерченные ти­ пические характеры, прославить людей, творящих революцию. Вс. Иванов с большой художественной убедительно­ стью рассказал о великих героических событиях, показал силу и мощь народа, организующую и вдохновляющую роль партии большевиков в его борьбе за свои права. Пьеса «Бронепоезд 14-69» — это героическая эпопея о незабываемых днях гражданской войны, передающая патриотический подъём многомиллион­ ных масс трудящихся, горячее дыхание революции. IV Пьеса «Голуби мира», в основе кото­ рой лежат также подлинные события ге­ роической борьбы с японо-американски­ ми захватчиками Дальнего Востока, яв­ ляется, по свидетельству автора, как бы продолжением «Бронепоезда». Хроно­ логически это так и есть. В «Бронепоез­ де» — начало гражданской войны, в пье­ се «Голуби мира» — её конец. В пьесах много общего и в идейном содержании и в художественных приёмах. Писатель продолжал разрабатывать нелёгкий жанр историко-революционной народной дра­ мы. Пафос новой пьесы Вс. Иванова — в самоотверженной защите советскими людьми идей революции; её основная мысль: народ, руководимый партией ком­ мунистов, непобедим. Действие пьесы развивается стреми­ тельно и остро. Бой партизанского от­ ряда с интервентами. Перемирие на очень тяжёлых условиях. Вероломство японо-американского командования, по­ пытавшегося заманить партизанских ко­ мандиров в ловушку и уничтожить. Подготовка к восстанию в городе и само восстание, приведшее к полному осво­ бождению крупного дальневосточного го­ рода от оккупации. Это — внешняя кан­ ва, схема сюжета пьесы. Разумеется, внутреннее содержание её богаче, много­ образнее, шире. Перед нами снова прохо­ дят образы людей из народа, людей цельных, красивых, сильных, главное же — беспредельно преданных револю­ ции — настоящих советских патриотов. В этой пьесе, как и в предыдущей, соблюдён принцип глубокого историзма. В судьбе каждого её героя выражена судьба определённого класса или соци­ альной группы. Серафима Персианова по происхождению крестьянка, затем ку­ харка в городе, слесарь железнодорож­ ных мастерских и, наконец, в ходе собы­ тий в пьесе — председатель облисполко­ ма. Пнёв — моряк, рядовой питерский рабочий, член партии с девятьсот пятого1 года — теперь секретарь обкома Комму­ нистической партии. Здесь проходят пе­ ред нами и крестьяне, и интеллигенты различного толка, и представители рус­ ской и иностранной буржуазии, всеми средствами цепляющиеся за власть, но уже обречённые на изгнание. Эта неот­ вратимость победы революции, историче­ ская закономерность её определяет внутреннюю динамику пьесы. В этой пьесе есть и неудачи, но это неудачи художественного выполнения, а не идейные ошибки писателя, как это наблюдалось в творчестве Вс. Иванова ранее. В ряде сцен автору не удалось раскрыть характеры героев, действие он иногда подменяет разговорами, правиль­ ными по существу, но данными без дол­ жной художественной силы. В пьесе есть образы, сцены и карти­ ны большой обобщающей и впечатляю­ щей силы. Драматична и выразительна первая же сцена. Идёт бой. Японцы тес­ нят партизан, боеприпасы на исходе, и поэтому надо принять американского парламентёра, хотя только что интервен­ тами совершено гнусное предательское убийство 53 пленных советских граж­ дан и в их числе председателя облиспол­ кома большевика Персианова. Сцена эта небольшая, но в ней уже завязан ос­ новной драматический узел, убедительно раскрыта сложная обстановка, намечены характеры действующих лиц, показаны решительность и самоотверженность со­ ветских людей, готовых биться с интер­ вентами до последнего патрона. Революционный народ, образы его