Сибирские огни, 1955, № 5

сибирского плодоводства — стелющихся, стланцевых форм, с одной стороны, и штамбовых, селекционных, с другой, — не может не продолжаться, и можно с полной уверенностью сказать, что кроме пользы от такого соревнования ничего иного быть не может. * * * Всё дальнейшее развитие наших био­ логических наук подтвердило правоту Мичурина, его прозорливость в отноше­ нии путей, по которым устремилась рас­ крепощённая мысль человека. Ныне уже стало непреложной истиной, что человек, и в первую очередь советский чело­ век, законно чувствует себя властели­ ном природы, всё менее зависит от её капризов и колебаний. С засухой он борется не плясками и заклинаниями шаманов, не кровавыми жертвоприношениями скифов, а проры­ тием мощных, тысячекилометровых ка­ налов, дождевальными и оросительными установками, глубоко и детально разра­ ботанной системой агротехнических ме­ роприятий. Огромная по масштабам наука — поч­ воведение тоже неразрывно и органич­ но связана с развитием мичуринских идей. Почва уже не рассматривается как нечто самодовлеющее, автономное как бы извечно и навечно установленное: вот — пустыня с её песчаными дюна­ ми — барханами, время от времени пере­ двигаемыми ветрами и бурями; вот — болота и топи, безжалостно окисляющие своим распространением сотни и тысячи гектаров прилегающей к ним земли; вот — благодатные и щедрые чернозёмы; вот — неласковая зона подзолов с тон­ чайшим слоем гумуса на мощных тол­ щах мертвенной, ледниково-наносной глины, лишённой какой-либо органиче­ ской жизнетворности... Нет, не говоря уже о смелых, совер­ шенно новаторских опытах самого Мичу­ рина по коренному облагораживанию почвы, вплоть до её ионизации, химиче­ ского электролиза и даже радиоактиви­ зации, вдохновлённая его исканиями, творческая мысль последователей-мичу- ринцев разрабатывает сейчас идею наи­ лучшего, рациональнейшего сочетания растительных форм (видов, сортов) со спецификой почвенных условий. Эта большая идея искусственного, творчески созданного биоценоза находит всё боль­ ше сторонников среди людей науки, уси­ ливает размах селекционной и гибриди- зационной работы, то есть работы по сортоизысканию и сортовыведению. Сотни новых сортов пшеницы, овса, кукурузы, картофеля, бобовых расте­ ний — всё это следствие энергичных творческих поисков, ориентированных на наилучшее использование почв и да­ же на их активное преобразование, ибо1 факт теснейшего взаимодействия между растительностью и почвой уже установ­ лен со всей непреложностью. Растениеводство, преобразование при­ роды растения, конечно, это пока что область наибольшего применения мичу­ ринских принципов, но рамки её всё бо­ лее раздвигаются. Многолетняя и многоколосная пшени­ ца, великое множество новых расти­ тельных форм, приспосабливаемых уси­ лиями селекционеров и гибридизаторов к особенностям самых различных клима­ тических и почвенных зон, в частности, для наилучшего освоения необъятных целинных земель, новаторские методы садоводства, овощеводства, зерноводства в Сибири, на Дальнем Востоке, в При- полярье — всё это естественные следст­ вия великого преобразовательного подъ­ ёма, охватившего народные массы под влиянием славного мичуринского при­ мера. А разве не подхвачен не только у ко­ стромских животноводов, но и в овце­ водстве, и в свиноводстве, и даже в ко­ неводстве знаменитый мичуринский ло­ зунг — «мы не можем ждать милостей от природы». Этот антиидеалистический лозунг, близкий сердцу всех материалистически мыслящих людей, как раз и является боевым знаменем мичуринского движе­ ния, его участников всех рангов — от академиков до рядовых колхозников.