Сибирские огни, 1955, № 5

сервативный. Но Мичурин оказался не­ подвластен этому, ибо вся его душевная •органика сближала и роднила его с со­ ветским строем. В один из моих приездов к Мичурину я привёз ему письмо, подписанное М. Горьким. Нужно было видеть, с ка­ ким вниманием и даже восторгом раз­ глядывал Иван Владимирович подпись .другого великого человека-современни- ка, в чьей судьбе было также нечто род­ ственное для него. — Значит, моя работа и его привлек­ ла? — произнёс, наконец, Мичурин, не­ сколько раз перечитав просьбу Горького дать кое-что для журнала «Наши дости­ жения». — Широкого размаха человек! Помолчав, он добавил: — Я порядочно его вещей читал... Читал и про город Окуров... Очень похо­ же на наш Козлов дореволюционный, однако немножко и обида шевелилась — психопата Матвея он там ярко вывел, з вот людьми, вроде меня, почему-то не заинтересовался в ту пору... А ведь и таких чудаков вообще-то немало было на Руси, в редком городе не было их. Как раз такие-то и помогали простому «шроду рабскую вялость свою преодоле­ вать... Эту очень глубокую мысль Мичурина я потом передал Алексею Максимовичу, и тогда-то он просто обязал меня писать о великом садоводе целую книгу. — Надо загладить эту серьёзную про­ винность нашей литературы... Напиши­ те для юношества, для детей хотя бы... И чем скорее, тем лучше, чтобы успел сам он прочесть... С. Я. Маршак писал впоследствии в своих воспоминаниях о Горьком в жур­ нале «Знамя», как интересовался Алек­ сей Максимович ходом работы над пове­ стью о Мичурине, поторапливал Марша­ ка, как редактора этой вещи. К сожалению, лишь пять-шесть пер­ вых глав из сорока с лишком моей по­ вести мне удалось лично показать Мичу­ рину. Он сделал немало замечаний, уточня­ ющих факты далёкого прошлого — вре­ мён только-только отменённого крепост­ ного права, турецко-балканской войны, когда протекало его детство и юность,— и высказал одну мысль, особенно мне запомнившуюся: — Мрачные краски не сгущай... Уме­ ли и мы находить радости, как птицы — зёрнышки. Но отметь важнейшее — об­ разование получить небогатому потруд­ ней было, чем верблюду сквозь иголь­ ное ухо пролезть... Сколько пришлось потом, уже взрослым, догонять счастлив­ ца Ломоносова... Мичурин вправе был сказать так: Ло­ моносова он всё-таки догнал, хотя и не пришлось ему ни в заграничных акаде­ миях побывать, ни даже столичного ученья отведать. Толстые книги-фолианты с латинским шрифтом на корешках, внушительно­ плотными рядами заполнявшие настен­ ные полки в его кабинете, были свиде­ тельством грандиозной, нечеловечески- упорной работы Мичурина по восполне­ нию своих научных знаний. Давно было посрамлено им «образо­ ванное общество» города Окуров. За полвека своей жизни в глухом Козлове Мичурин изучил латынь, французский и немецкий языки, разбирал даже анг­ лийские сочинения по ботанике. «Геобо­ танику» Декандоля, в парижском изда­ нии, он знал почти наизусть, до страни­ цы, как и многие другие любимые книги. — Ну-ка, открой вот на такой-то стра­ нице... — просил он кого-нибудь из сво­ их ближайших учеников, и нужная справка без затруднений обнаружива­ лась. А обращаться к книжному оружию Мичурину приходилось до конца дней. Я был свидетелем ряда больших науч­ ных споров, которые Мичурин вёл с при­ знанными деятелями науки и выходил победителем. Так, украинский академик Сэпегин завёл однажды разговор о не­ надёжности отдалённой гибридизации, в особенности межвидовой. Он заявлял: —• Неуравновешенность хромосомно­ го комплекса и как следствие — стериль­ ность, бесплодие... Мичурин тотчас же повёл Сапегина к своему гибриду южной сливы «ренклод зелёный» и дикого тёрна. Великолепные, высококачественные плоды этого межви­ дового гибрида убедительнее всяких дол­ гих рассуждений доказывали непразоту мичуринского оппонента в этом вопросе. — Где же стерильность? — почти гневно спросил Мичурин. — Или вы и глазам своим не поверите, уважаемый?.. — Счастливое исключение... — бор­ мотал смущённый академик. — Вам ве­ зёт. — Что? «Суворовское везение»? — ещё жёстче переспросил Мичурин. — Ну, придётся вам по-суворовски и отве­ тить — «Удача, удача, ну а когда же — решённая задача?». — Слишком всё ново и необычно... — сказал Сапегин. — Да, за. новое и борюсь! — досадли­ во кивнул Мичурин. — Понятие вида слишком усложнено систематиками в погоне за гербарным капиталом... Новая, новая нужна нам теперь и систематика, под углом зрения гибридизационных за­ дач! Ну, как можно, например, говорить о межвидовой нескрещиваемости ястре- бинок, когда старатели-систематики на- искали тысячи видов этой травки, с крайне изменчивыми, колеблющимися признаками... Да будь у меня время и желание, я бы вам ещё тысячи наделал таких «видочков»... На лице у Сапегина всё сильнее про­ ступало смущение. Сад Мичурина, во всяком случае, представлял богатейший материал для