Сибирские огни, 1955, № 5

к спусковой скобе. Ложе стёсано донель­ зя, сбито гвоздями, стянуто медной про­ волокой и железом от консервной банки, а край, к тому же, ещё и обгорел. По всему видно, что ружьё прошло вместе со стариком большой и длительный путь, было в огне, под дождями и бурями. Поржавевшее, горбатое, с латками — оно внешне как-то даже похоже на своего хозяина. Вместе они старятся... А исто­ рия ружья написана на ложе. Каких только иероглифов на нём не вырезано: тут и веточки, и крестики, и рожки, и кружочки, и много других, смысл кото­ рых понятен только старику. Они, несо­ мненно, обозначают какие-то знамена­ тельные события, происшедшие в жизни Семёна Григорьевича. Это, вероятно, своеобразная летопись охотника-эвенка. Семён Григорьевич, порывшись в нот­ ке, достал кабарожью берцовую кость, раздробил её ножом, вытащил мозг и стал смазывать сверху бердану. — Дай-ка я по ней с протиркой прой­ дусь да кипяточком нутро всполосну! — Эко, протрёшь, Василь, да однако не нужно, фарта не будет, так лучше. Старому оленю хоть три раза в год шерсть меняй, всё одно не помолодеет! —- Как ты не боишься с ним охотить­ ся, задерёт тебя когда-нибудь медведь,— продолжал допытываться Василий Ни­ колаевич. — Привычно. Когда стреляю, не­ множко глаз закрываю, если дерево близко, спиной к нему прислоняюсь, ина­ че может далеко отбросить. — Значит, было уже? — У-у, сколько раз! Ево привычка шибко плохой, то осечку даст, то пулю не туда бросит, всё равно, что старый люди. — Ты бы сменил его, хорошие же ружья есть, чего мучаешься... Семён Григорьевич бросил на Мищен­ ко недоумённый взгляд. — Эко мучаюсь, зря говоришь, Ва­ силь. Ево характер я хорошо знаю. Но­ вый ружьё много, да не нужно, — и ста­ рик, отодвинувшись от печки, ещё долго возился с берданой. Вечером в штабе у микрофона появил­ ся Пашка. Он ещё не знал, зачем его пригласили на рацию. — Здравствуйте, дядя, — пропищал его дрожащий голосок в трубку. — Я пришёл, слушаю вас. — Здравствуй, Пашка! Беда случи­ лась в экспедиции. В одном подразделе­ нии вышел из строя инструмент, работа приостановилась. Нужно во что бы то ни стало найти паутиновый кокон паука- крестовика, в крайнем случае самого паука в живом виде. Здесь в тайге люди найти не могут. Надежда на тебя, выру­ чай! — А какой это кокон и где его искать? — Его плетёт самка паука из тонкой паутины и откладывает в нём свои яйца. В августе паучки выводятся и раз­ бегаются, а кокон остаётся на месте. Ве­ личиной он с воробьиное яйцо, чаще встречается в сухих дуплах и под корою сосновых деревьев, но бывает и под крышей бань, на чердаках. Расспроси дедушку, он, вероятно, подскажет, где скорее найти. Если нужно будет на день отлучиться, Плоткин договорится со школой. Понял? — Понял. А если кокон я не найду и паука, тогда совсем приостановятся работы в экспедиции? — вдруг спро­ сил он. Я сразу догадался: это ему очень важ­ но знать на случай удачи. Тогда его признают в штабе, и он сможет чаще за­ бегать туда за новостями. Да и кладов­ щик Иван Алексеевич будет пускать его, как своего, на склад, где так много уди­ вительных инструментов, ящиков с пе­ ченьем, конфетами. — Конечно, работы остановятся, — ответил я. — Но ты не должен подвести меня, иначе нашей дружбе конец. А как твои дела с арифметикой? Как здоровье дедушки? Мы на днях в горах убили крупного барана, с большими рогами, осенью привезу в штаб, посмотришь. Кажется, всё. Подтверди согласие за­ няться поиском паутины и скажи, что нужно для этого? В трубку ворвался знакомый голос штабного радиста. •— Пашка удрал. Едва спросили про арифметику, его как водой смыло... Тут вам сообщение... Весть оказалась не из приятных. В районе, где базируется партия Лемеш, Становой очень высок. Лётчик не надеет­ ся на мотор. Я предложил обойти хребет с восточной стороны и пересечь его в бо­ лее пониженной части. Условие оказа­ лось приемлемым. Договариваемся: если паутину найдут, — машина делает по­ садку на реке Зее, заправляется там, ле­ тит к лагерю Макаровой и сбрасывает необычный груз. На поиски кокона уста­ новили два дня, позже «аэродром» не сможет принять машину. Рано утром меня разбудил Семён Григорьевич. Я встаю, одеваюсь, пью чай, и мы покидаем лагерь. За плечами рюкзаки и ружья. Из-за пологих гор брызнул рассвет. Оконтурился далёкий горизонт, расступились отроги, поредела тайга. Идём неторопливо. Лыяш шумно крошат наст. Возле устья распадка нам попался след медведя, хорошо заметный на сне­ гу. Старик внимательно осмотрел его, ощупал пальцами и перевёл быстрый взгляд вперёд. — Только что прошёл, эко добра много понёс, — сказал он, покачивая го­ ловой. След ровной' стёжкой срезал правый край распадка, скрылся за ближним гребнем. Зверь ушёл строго на восток, навстречу солнцу.