Сибирские огни, 1955, № 5

мешал их дикому бегу. Земля дрожала от топота ног, ржали покалечен­ ные и брошенные кони, ревели верблюды, выплёвывая комья желтопен­ ной слюны. Между горбами одного из них сплелись в объятиях, одетые в пёстрые халаты, три молодые наложницы Карачи. Охваченные общим безумием, они истошно кричали; у ног высокого белого верблюда лежал заколотый водитель каравана, подле него валялся в грязи изодранный, истоптанный шёлк паланкина. Четверо татар, в вывернутых шерстью вверх коротких шубах, старались взобраться на животное и пуститься на нём в бега. Здоровенный, с круглым жирным лицом ордынец сердито бил верблюда по ногам и кричал: — Чок! Чок! В эту пору в Искере распахнулись ворота, и казаки, словно шумный поток, пустились на быстрых конях в погоню. Что таить, изголодав­ шиеся, пережившие коварство, они не сдерживали «жесточь», овладев­ шую их сердцами. Впереди на могучем вороном коне, сильными поскоками уносившем всадника, размахивая тяжёлым мечом, нёсся Ермак. Он мчал, сбросив с головы шелом, — ветер играл его тёмными с проседью кудрями. Толь- 1 о огромные белки глаз выделялись на широком смуглом лице. Под ве­ сенним солнцем жаркими искрами сверкала кольчуга. Сильным разма­ шистым движением он поднимал меч и разил супостата. — За Иванку Кольцо! За Пана! За Михайлова! — оглашал он бранное поле. От бега и крови ещё сильнее горячился вороной конь. Он поднимался на дыбы и, настигая бегущих, давил их громадными тяжё­ лыми копытами. — За погубленных Карачёй! —• наперекор весеннему буйному ветру неистово кричал Ермак и тяжело опускал свой меч, разящий на смерть. Истоптанное поле, лесные дороги и буераки покрылись стылыми телами. В оврагах и ручьях гомонили талые воды. И многие посечённые воины не выбрались из бурных рек, потонули. Ермак горячил и без того остервенелого коня. Он стлался над землёй, обдавая её горячим дыха­ нием. Матвей Мещеряк нагнал всё-таки атамана. — Поберегись, батька, мы сами справимся с ними! Ермак улыбнулся. — Будет! — потный и разгорячённый, отозвался он. — Насиделись за всю зиму. Ох, и любо поиграть в поле! Сердце горит за другое отпла­ тить... За мной, браты! — закричал он стайке казаков, внезапно выско­ чивших на бугор. Перебрал поводья, и вороной, играя каждым муску­ лом, застучал копытами... Развеяны полчища Карачи. Оставив жён и наложниц, хитроглазый мурза, почуяв поворот в битве, незаметно выскользнул из шатра и, вскочив на первого коня, скрылся в лесистом овраге, одетом дымкой тумана. На разогретой солнцем земле струилось марево. Карача повер­ нул скакуна на глухую тропку и исчез в трущобе. Так и не отыскали казаки его след... Надвигалась прохладная лунная ночь. Зябли молодые побеги и травы, но человеческую кровь трудно было остудить. Ермак позвал Мещеряка и, любовно оглядывая его невысокое, но крепкое тело, сказал твёрдо: — Куй железо, Матвеюшка, пока горячо. Добивай врага, казак, пока лютый зверь не опомнился. По коням, удальцы! И сам он хозяйским уверенным шагом вышел из шатра. От всей его могучей фигуры веяло решимостью и силой. Легко и ловко вскочил он в седло и махнул рукой: — К Вагаю!