Сибирские огни, 1955, № 4

а позади шумного и пёстрого каравана, поблёскивая смолистыми кряж- ками, тянулся плот. Рж али кони, ревели быки, блеяли овцы, огорожен­ ные жердями. Белели тучные кули. У кормового весла, сбитого из трёх лесин, стоял бородатый, до пояса голый, мускулистый, с косматой шер­ стью на груди, кормщик. Вцепившись бугристыми руками в бревно-по­ тесь, он по-хозяйски кричал: — Молодцы, держись стремнины! Трое других бородачей в посконных штанах, напрягаясь, направля­ ли плот подальше от яра. На •берег выбежали ребята, за ними татарки и заголосили: — Плывут неверные, беду везут. — Горе головам нашим! — Урус!.. Урус!.. . Хотелось князьку пустить стрелу, ой, как хотелось! Сдержал себя, уланам пригрозил: — Затаиться пока надо! — глаза его блеснули решимостью. — Пусть наша сила сольётся... До ночи крутил князёк по ярам, не мог оторваться от реки, а с на­ ступлением сумерек ускакал в Чинигиды. Мал-городок стоял над яром, со степи был окопан валом, обнесён острокольем. Крепость! За тынами глинобитные мазанки, землянки — барсучьи норы. С тёплыми днями все откочевали в степь. И теперь, поднимая рыжую пыль, спешили от овечь­ их отар, от конских табунов лучники с саадаками , полными стрел, копей­ щики, скрипели арбы, — оживал городок. Меркли звёзды, с реки тянуло реденьким туманом, когда Епанча повёл орду вдоль реки к Долгому яру. От него Тура, ударившись в к а ­ менную грудь, поворачивала к полуночи. Узка здесь река, быстра. З е ­ лёный тальник полощет гибкие ветки в струе, а в тальнике укрылись т а ­ тары. Луки наготове, туги тетивы из бараньих жил, упруги и певучи опе­ рённые боевые стрелы. Словно рысь, Епанча ловит каждое движение на реке. Брызнуло солнышко, проснулись птицы, туман поднялся вверх, и, вместе с лебединым криком, по воде донеслись бряцанье литавр и голо<- систое дыханье труб. И вдруг по озолочённой ярким солнышком дорож ­ ке, как лёгкие лебеди, из-за мыса выплыли казацкие струги. На ветру цветными крыльями развевались боевые знамёна. На лёгком передовом стружке, под белым парусом, поставив ногу на борт, стоял в панцыре плотный, бородатый богатырь и пытливо вглядывался в речную рябь. За ним, распустив паруса, держась середины Туры, глубоко бороздя воду, ходко шли струг за стругом. Ярко сияли доспехи, глухо гудел бубен, бря­ цали литавры. Лихо пели казаки: Не зелёный лес шумит, Не дубравушка... Эх, туча чёрная Ворогов собирается... Лёгкий ветер шевелил бороду казака в панцыре. — Аман ба! — крикнул из зелёного укрытия Епанча и пустил стре­ лу. С воем пронеслась она, не задев богатыря. Князёк с ненавистью вы­ ругался: — Шайтан-голова... Ермак не отозвался, поднял руку и сероглазый, с пушком на губе горнист с вестовой трубой проиграл тревогу. Заговорили певучие дали. В ответ заныли стрелы; били острием в паруса, в борта, Ильина уда­ рило в грудь, но юшлан не пробило. Он погрозил кулачищем: — Гей, волчья сыть, доберусь — расшибу! — и пытливо посмотрел