Сибирские огни, 1955, № 4

Не видит он меня, но слышу, говорит Великану, коню своему, с такой тоской говорит, что мне и смешно и жутковато стало. — Разве ж ты конь, чёрная твоя личность? Конского в т еб е— зва­ ние одно да четыре копыта. А по-настоящему на тебе тюки надо возить, как на верблюде, а не казаку доброму ездить. Помолчал он, должно быть задумался опять, и вдруг — как закричит: —• Пшёл, дохлятина!.. Лезешь... Видно, Великан ткнулся к нему в грудь носом, приласкаться хотел. Мягкий удар послышался, и после этого дробный топот копыт. Шагнул я к нему: — Ты что это над конём изголяешься? — говорю. — Наряд зарабо ­ тать хочешь? — Виноват, товарищ гвардии старшина...—- тихо ответил, и стоит, плечи опустил. Ничего не понимаю. Коней любит больше всего: недаром — природ­ ный кубанский казак, сызмальства — джигитовал. В трудное время бы­ вало пайком делился с конём, половину сахара отдавал. Помню, когда Михеич в окружении Феничку свою зарезал , чтобы нас накормить, узнал об этом Моисеенко — сам не свой был. Вспомнят они оба про Феничку и сидят вздыхают. «И как же это ты её, Михеич... Я бы уж лучше голо­ довал! Такую красавицу!..» — сокрушался Моисеенко. О чужом коне тосковал! А тут такое... Хочу поругать казака , строгостью попробовать — не могу. Вижу, ничего этим не добьюсь. Жалко , горе какое-то у человека на душе. Потом стал Моисеенко отпрашиваться каждый день в увольнение. Отпросится на три-четыре «аса, пробудет где-то и в срок вернётся. Толь­ ко ещё более молчаливый. Сядет возле палатки и — как замрёт... Прикидываю всякое в уме... Что могло случиться с казаком? Может, любовь какая завелась нечаянно? Парень холостой, двадцать три ему только. А в чешских деревнях много хороших девушек: увидел где-ни­ будь такую, что сразу сердце оккупировала, а подхода — не знает. Вот и... И решил я проследить... Не с какой-нибудь там целью, а просто о казаке забота. Отпрашивается он раз. Ладно, отпускаю, а сам, немно­ го погодя, тоже, будто по делу, издали вслед иду. Спустился он к реке, идёт по берегу, потом скрылся за поворотом. Я надбавил шаг — не потерять бы. Смотрю, лежит Моисеенко на земле, травинку жуёт, а сам куда-то смотрит внимательно. И я туда же. На лу ­ гу кони ходят. Хотя и далеко, но разглядел я, что кони-то не наши, чеш­ ские. Опять ничего не понимаю. Что за дела здесь у Моисеенки? Вижу, около коней парень какой-то сидит, стережёт, наверно. Н еда­ леко деревня, на улицах люди, девичьи платки видно. Лежит Моисеенко, не шелохнётся, сжуёт одну травинку, оторвёт дру­ гую... и так всё время. Подхожу к нему. ■—• Ну, отдыхаешь? Лаской, значит, стараюсь с ним. Он вздрогнул, удивился, но ничего, вида не подаёт. — Отдыхаю, товарищ гвардии старшина! Ага... Воздух здесь... чистый. — Д а , места богатые. И народ хороший... Девушки, скажем. Есть такие, что и во сне не увидишь. Не приметил ли какую? Может разговорится, думаю. — Что вы, товарищ гвардии ст-аршина-Ь-Эачем мне здесь примечать? 2. «Сибирские огни» № 4. 1|Шб1?СШ (ЩШИ БИБЛИОТЕК /*