Сибирские огни, 1955, № 4

Неровность в изображении образа большевика Муромцева наблюдается в повести неоднократно. Муромцев появ­ ляется на собрании бастующих железно­ дорожных рабочих, выступает на нём — и сразу возникает массовая демонстра­ ция. Демонстрации возникали иначе, их готовили, и готовили серьёзно. Так на­ ивно изображать большевиков и методы их работы, конечно, нельзя. Лучше, чем Муромцев, показаны в по­ вести многочисленные представители бу­ рятского народа. Отец Соном Чимит, батраки Жамбул, Эрденэ, с одной сто­ роны, голова народной управы Ванеев, представитель национальной бурятской буржуазии Дагба, с другой, правдиво отражают классовые силы Бурятии того времени. Наиболее характерной фигурой является, безусловно, Дагба. Зажиточ­ ный скотовод, он является ярким пред­ ставителем развивавшейся либеральной националистической буржуазии. Если голова Ванеев, опираясь на родовые тра­ диции, старается закрепить свою власть старыми методами прямого давления на народ, то Дагба ищет иных, более со­ временных способов. Он лицемерный «друг» всех скотоводов, проповедник единства всех бурят. Ванеев — верный холоп самодержавия, обеспечивающего ему возможность беспрепятственно i гра­ бить народ. У Дагбы иные замыслы /Под- чинить своему влиянию бурят Д а основе борьбы против русских вообще, а затем создать самостоятельное бурятское бур­ жуазное государство — таковы его поли­ тические цели, совпадавшие в основном с реакционными «идеями» сибирских се­ паратистов. Такого врага, прикрывающе­ гося личиной друга-соотечественника, узнать не всегда легко, и это хорошо по­ казано в повести. Героиня повести Соном, которой отво­ дилась основная роль в повести, пол­ ностью этой роли не выполняет. Слиш­ ком уж осложнил автор этот положи­ тельный образ. Ж елая показать, как проходит в сознании Соном борьба меж­ ду благотворным влиянием Муромцева и Жамбула и наивной верой в легендар­ ный солнечный камень, автор явно пре­ увеличил силу влияния легенды. В ре­ зультате, Соном, мужественная умная девушка, выросшая под влиянием боль­ шевиков, так и остаётся до последнего момента поклонницей «солнечного кам­ ня». Поэтому правдоподобность образа резко снижается, тем более, что в описы­ ваемый период вообще едва ли много было бурят, всерьёз веривших в реаль­ ность «камня». Было бы правильнее, использовав ле­ генду в качестве отправной точки пове­ сти, избавить Соном от её власти без восхождения на гору. Тем самым попут­ но сократилось бы и количество ката­ строфических ситуаций в жизни героини. В погоне за героичностью образа ав­ тор подвергает Соном в совершенно не­ умеренных количествах тягчайшим испы­ таниям. Она последовательно чуть не по­ гибает от клыков кабана, когтей медве­ дя, барса, наконец, едва не замерзает на горе Мунку-Сардык во время путешест­ вия за «солнечным камнем», и всегда от смерти в самый последний момент её спасает какой-нибудь совершенно слу­ чайно подоспевший друг. Кроме этого, Соном ещё похищает сын головы Ванее­ ва. Правда, в этом случае Соном спа­ сается сама, особо хитроумным и едва ли правдоподобным способом. Упрощенчески, лубочно изображены представители самодержавной власти. Пристав бесконечно кричит и бьёт плёт­ кой по столу, а урядник даже подверга­ ет порке розгами бедняка бурята без всякой по существу вины, чего буряты просто не допустили бы: чувство соб­ ственного достоинства было у них очень высоким. Недостатком повести является и слиш­ ком вольное обращение с историческими фактами. Правильно в общих чертах по­ казывая общественные отношения эпохи, автор в ряде моментов допускает суще­ ственные ошибки. Конечно, художествен­ ное произведение не историческая рабо­ та. Художник имеет право на домысел, дающий возможность глубже понять сущность тех или иных процессов. Но злоупотреблять этим правом всё же не следует, особенно в ущерб исторической правде в целом. Неправильно изобра­ жать западных бурят только скотовода- ми-кочевниками. В этой части Бурятии почти все буряты в описываемое время занимались, наряду со скотоводством, также и земледелием. Уже в 1898 году только 5 процентов бурят не имели за­ пашки. В среднем на бурятское хозяйство приходилось 4 ,8 десятины посева при среднем посеве во всей Сибири 5,3 деся­ тины. Почти не было здесь и перекочё- вок. Буряты жили в деревянных избах, а, как остаток кочевого быта, в каждом дворе стояла юрта, обычно тоже дере­ вянная, в которую переселялись летом. Создаётся впечатление, что автор просто смешал восточную и западную Бурятию. Совершенно отсутствует в повести такой важный социальный фактор, как пересе­ ление, игравшее большую роль для эконо­ мики как бурят, так и русских старожи­ лов. Переселенцам отводились земли, на которых искони пасся бурятский скот, отводились земли старожилов. В резуль­ тате, возникал единый фронт бурят и старожилов против переселенческой по­ литики правительства. Вообще отноше­ ния между бурятами и русскими старо­ жилами были значительно теснее и дру­ жественнее, чем это показано в повести. Не следовало также изображать пода­ чу жалобы Куропаткину, как результат личной инициативы Дагбы. С жалобой к Куропаткину в Читу ездила целая де­ легация хоринских и агинских бурят, и не письмом Ванееву ответил на нее