Сибирские огни, 1955, № 4

справедливости, грубо нарушаемой их противниками в конфликте! В этом рассказе есть яркие образы, как, например, глухонемая девушка Та­ мара, научившаяся произносить слова и понимать говорящих по движению губ, или художник Звездоглядов, упиваю­ щийся красотой природы, призывающий к чуткости и... проявляющий (не заме­ чая этого) возмутительную жестокость в отношении влюбившейся в него Тама­ ры. Но почему автор выбрал антиподом ему именно Калабухова? В рассказе «Крылышко» (альманах «Забайкалье» № 8) легко узнать автора сборника «Ночные сторожа». Я имею в виду и лучшие рассказы, и неудач­ ные. Здесь — то же уверенное, на вы­ соком эмоциональном накале, повество­ вание, тот же интересный и убедитель­ ный психологический анализ, рельефный образ героини, точные и ёмкие психо­ логические детали. Тему, не раз привле­ кавшую внимание наших писателей (пе­ реживания ребёнка, родители которого расходятся), он решает по-своему. Траге­ дия Катюши («которую папа проззал Крылышком) трогает читателя до глу­ бины души, вызывает острую ярость про­ тив матери, бездумно подвергающей му­ чительным страданиям детское сердце. Но одной важной вещи автор недоду­ мал: он не счёл нужным глубоко рас­ крыть духовный мир отца девочки. В на­ чале рассказа возникают — через вос­ приятие Крылышка — некоторые его симпатичные черты. Но затем мы видим его т о л ь к о нервничающим и с т р а ­ д а ю щ и м , и характеристика, данная ему соседкой: «человек •— хоть куда» ■—- остаётся решительно ничем не подтверж­ дённой. Мы не узнаём — п о к а к и м п р и ч и н а м он не делал даже попы­ ток б о р о т ь с я з а д о ч ь , без которой, казалось бы, жить не мог? И, с другой стороны, — ч т о намеревался он проти­ вопоставить (случись так, что дочь вер­ нётся к нему) — неправильным методам воспитания девочки матерью и отчимом? Б ез этого, при своей пассивности он про­ сто похож на Андрея Петровича из «На­ диных яблонь» и на Калабухова — из «Девушки с зонтиком». Может быть, именно поэтому стремле­ ние к полутонам, к ненавязчивым реше­ ниям, здесь в конечном итоге не приве­ ло автора к победе. «Второй план», пе­ реносный смысл, который, несомненно, хотел он вложить в заключающие рас­ сказ слова Крылышка отцу: «— Твоё сердце толкает меня», ■— не доходят до читателя. Он вовсе не убеждён в способ­ ности сердца э т о г о человека «тол­ кать» вперёд, на большую, активную плодотворную жизнь. Поэтому-то нет просвета в будущее Крылышка. Совсем не удался И. Лаврову «детек­ тивный» рассказ «Лейтенант милиции», второй из опубликованных в «Забай­ калье». Сюжет рассказа построен на сплош­ ных совпадениях,, баснословно облегчаю­ щих герою выполнение задачи. Во-первых, преступник сам «случай­ но» заглядывает в кабину ресторана, занятую следователем (хотя зал рестора­ на пуст и свободных мест — сколько угодно) и произносит именно те необыч­ ные слова, которые произносил во время ограбления сберкассы, будучи в маске: «сожалею и скорблю». Словом, как в некоторых рассказах других писателей, с героем играют «в поддавки». Во-вто­ рых, выясняется, что этот человек про­ живает как раз напротив того дома, где живёт любимая следователя, — и удоб­ ный, даже приятный наблюдательный пункт готов! В-третьих, глухой ночью и в самый нужный момент герой «слу­ чайно» встречает своего друга — заме­ чательного мотоциклиста, что делает возможным успешную погоню за пре­ ступником, удирающим на грузовике. В-четвёртых, в тот момент, когда герой разыскивает сообщников пойманного бандита, почему-то именно ему (пере­ одетому в гражданскую форму) незнако­ мый человек сообщает о том, где проис­ ходит ограбление магазина, и советует «позвонить в милицию» (!). Короче го­ воря, буквально всё движение сюжета совершается по безотказно действующе­ му принципу «щучьего веленья»! Рассказ настолько очевидно беспомо­ щен, что даже не верится в принадлеж­ ность его перу И. Лаврова. Неожиданная и тревожная нетребовательность к себе! В лучших своих рассказах, любовно, увлечённо рисуя образы простых людей, проникая лучами художественной «рент­ геноскопии» в их внутренний мир, И. Лавров достигает того, что мы назы­ ваем «открытием», показывая подлин­ ную поэзию обыденной жизни. Хорошо, что он старательно избегает навязчивых поучений, заведомо облег­ чённых решений (кроме разве не упоми­ навшегося здесь рассказа «В нашем го­ роде» и «Лейтенанта милиции»). Но избегать набивших оскомину и безнадёжных для настоящего искусства примитивных, «лобовых» решений — вовсе не значит отказываться от чёткого исходного идейного замысла, от высо­ ких позиций партийности. А в некото­ рых рассказах И. Лаврова чёткости идейного замысла, вышки сегодняшнего дня и б о л ь ш о й ц е л и не видно. Большое и радующее дарование Ильи Лаврова сможет развиваться дальше только на главных путях всего развития нашей социалистической жизни.