Сибирские огни, 1955, № 4

дой теперь всё учёный стал, по книге тайгу учит, а оленью узду не умеет сде­ лать, след зверя теряет ,— ответил с е р ­ дито Семён Григорьевич. — Старикам ведь тяжело будет рабо­ тать ,— возразил я. — Ничего, не беспокойся, я не болею, когда время придёт — сразу пропаду. А Николай в тайге лучше молодого. За палаткой послышались шаги, кто- то постучал, сбивая снег ногами, кашля­ нул предупредительно, продул нос и, распахнув вход, ввалился внутрь. —■- Людно стало у нас на косе... Здравствуйте! — Проходите, садитесь,— предложил Василий Николаевич, освобождая гостю место. Это был высокий, крепкий старик лет шестидесяти, с плоским скуластым ли­ цом, одетый по-эвенкийски в дошку, ло­ сёвые штаны и лапчатые унты. Тугая и дочерна смуглая кожа только на лбу бы­ ла пересечена морщинами. Чёрные гла­ за, подвижные, как ртуть, едва выгляды­ вали сквозь узкий разрез век. Толстые, вывернутые наружу губы сверху были опушены мелкой порослью усов. Жи­ денькая бородёнка из считанных волос в беспорядке торчала по краешку подбо­ родка. Лицо простое, бесхитростное, па нём, как в зеркале, отображается покла­ дистый характер старика. Это Николай Фёдорович Лиханов — наш второй про­ водник. Он поздоровался со всеми за руку и тоже уселся возле печки. — Куда кочевать будем? — спросил Лиханов. — В верховье Маи, к Лебедеву. — Не поздно, как думаешь? Наледь скоро должна пойти, оленям шибко труд­ но будет тащить гружёные нарты по во­ де, а проехать туда можно только по ре­ ке Капури. Запоздали, что-то боязно трогаться, как бы не застрять где. — Мы должны ехать ,— твёрдо отве­ тил я ему .— Если не пробьёмся на нар­ тах, бросим часть груза на лабазе и уй­ дём вьючно. Если вообще на оленях уже не пробраться, уйдём с котомками на лыжах. Понимаем — не время сейчас да ещё по рекам путешествовать, но что де­ лать, если нужно. — Ничего, помаленьку доедем, — вмешался в разговор Семён Григорье­ вич .— Олени свежие, люди мало-мало здоровые. Если наледей бояться, то от пурги помирать надо... Мы засиделись до полночи. Выясни­ лось, что ущелье реки Капури в марте обычно заливается наледями. Это время характеризуется большими снегопадами и частыми буранами. Но проводников больше всего беспокоит Джугдырский хребет, — трудно будет с гружёными нартами подняться на него из-за глубо­ кого снега. Много рассказывал Семён Григорье­ вич и про Становой хребет, куда мы на­ меревались проникнуть весной, после об­ следования верховьев Маи. Оказывает­ ся, восточная часть хребта, где мы соби­ рались вести работы, местными эвенка­ ми не посещается, и только иногда у подножья этих гор останавливаются не­ надолго пастухи с кочующими стадами колхозных оленей. Скалы, густые стланики сделали горы недоступными для каравана. Охотники при необходи­ мости переваливают хребет далеко за­ паднее, пользуясь проходами. Сам же Семён Григорьевич пересекал восточную часть хребта очень давно, примерно в восьмидесятых годах прошлого столетия, ещё будучи мальчиком. Он даже не пом­ нит, где именно шёл путь. —■ Человек мало живёт, но постоян­ но меняется: то маленький, то большой, то старый, а скалы и горы долго живут и всегда одинаковые. Когда Становой придём, я буду кругом ходить, хорошо смотреть, примета искать, потом вспом­ ню, где лежит проход,— говорил Семён Григорьевич так убедительно, что мы не могли не поверить ему. Когда старики ушли, была глубокая ночь. На землю падали пушистые хло­ пья снега. Порывы жёсткого ветра под­ хватывали их, кружили, сплетали в фан­ тастические узоры и снова бросали на землю. В палатке Геннадий монотонно стучал ключом, заканчивая передачу ра­ диограмм. Я лёг, но долго не мог уснуть. Приятно слушать, как злится вьюга, как стонет тайга и воет ветер по старым дуп­ лам. Что-то чарующее есть в этой музы­ ке живой природы. Трудно представить горы, тайгу, море ■— без бури, грозы, грохота обвалов, без плеска волн, шума ручейков, без птичьих песен, рёва мара­ ла, без гусиного крика в небе. В посто­ янном сочетании этих звуков и раскры­ вается большая и широкая жизнь при­ роды. Василий Николаевич проснулся рань­ ше всех и возился за приготовлением завтрака. По долине гулял буран. Мы поднялись, и первый вопрос — ехать или пережидать непогоду? В палатку просу­ нулась голова Семёна Григорьевича. — Худой погода, холодно. — Что же будем делать? — спросил я. — Николай ушёл за оленями, соби­ райтесь, лучше по пурге ехать, чем по наледи, так говорили ещё наши старики, — и он, не зайдя в палатку, исчез. Мы быстро расправились с завтраком, упаковали постели, вещи и, как только пригнали оленей, сняли палатку. Пока укладывали и увязывали груз на нартах, старики поймали и запрягли оленей. Семён Григорьевич вывел ездозую упряжку вперёд, привязал к ней свою связку оленей и ещё раз беглым взгля­ дом пробежал по нартам. Погода продолжала бесноваться. Гну­ лись стройные ели, цепляясь кронами за корявые сучья тополей. Свистел ветер,