Сибирские огни, 1955, № 4

лил на тюк содержимое сумки. Чего только в ней не было. Сухари, дробь, пистоны, селёдка, столовый нож, пи- кульки, крючки, обманки рыболовные, спички, свинцовая трубка, две гайки, пробки, словом всё, что Пашка успел нажить в свои двенадцать лет. Василий Николаевич ссыпал всю эту мелочь обратно в сумку и покачал го­ ловой. — Ты, дядя, не сердись, — сказал Пашка, уже разгадав покладистость Ва­ силия Николаевича. — Ведь никто даже не подумает, что Пашка Копейкин на са­ молёте улетел. Чудно получилось! — Слезай-ка! Кто разрешил тебе ле­ теть? — спросил я, стараясь придать своему голосу строгий тон. — Вы же сами меня посадили! — ощетинился Пашка. — Но я тебе не разрешал лететь. Ты, что? Не хочешь учиться? — Пашка мол­ чал. — Известное дело — не желает! — рассердился вдруг Василий Николае­ вич. — Я вот сейчас спущу с тебя шта­ ны да такую таблицу умножения р аз­ рисую, надолго запомнишь. Ишь чего вздумал -— кататься! •— Мищенко не вы­ держал и рассмеялся. А Пашка не сдавался. — Мне, дядя, только бы на оленей взглянуть. Я сбегаю за лес? — Ты никуда не пойдёшь и не скро­ ешься. Через пять минут улетишь об­ ратно. Пашка обиделся, отвернулся от меня и стал рыться в своей сумке. — Ладно, не останусь... А вы напи­ шите бумажку, что я летал на самолёте, без неё ребята не поверят, — сказал он, а в озорных глазах торжество — продел­ ка удалась. II Встреча с проводниками. На нартах в да­ лёкий путь. Засада на волков. Купуринское ущелье. В плену у наледи. Остановка у пе­ ревала. Едва мы поставили палатку , из тайги на косу выскочила белая собачонка. Увидев нас, она как бы в недоумении остановилась. Следом за ней появился и человек. Он молча прошёл мимо нас к своей па­ латке, снял с плеча длинную бердану, стряхнул с дохи снег. Затем достал из- за пазухи лепёшку, разломил её на не­ сколько кусков и всё бросил собаке. — Она из Ироканского колхоза, вид­ но, зверя гоняла, далеко ушла, бежит обратно,— сказал он и, откашлявшись, плавной походкой направился к нам. — Здравствуйте... Я думал, напрасно мы тут живём ,— так долго не приез­ жали. Это был Семён Григорьевич Трифонов, наш проводник из колхоза «Ударник». Его темносерые глаза, прятавшиеся глу­ боко за узкими разрезами век и, вероят­ но, видевшие многое за долгие годы жиз­ ни, теплились неподдельной добротою. Что-то подкупающее было в его манере держаться перед незнакомыми людьми и в том спокойствии, с каким он встретил нас. Семён Григорьевич был одет в ста­ ренькую, изрядно поношенную дошку, загрубевшую от ветра, снега и костров. На голове у него копной леж ала шапка- ушанка, сшитая из кабарожьих лапок. Поверх дошки через плечо висела на тонком ремне кожаная сумочка с патро­ нами и привязанным к ней старинным кресалом. В глухих таёжных местах ещё встре­ чаются старики, на которых лежит отпе­ чаток перенесённых в дореволюционное время бедствий, тяжёлого труда и нище­ ты. Они испытывали жестокую эксплуа­ тацию, не раз были жертвой обмана, подвергались унижению. Они знают, что такое голод, умеют безропотно перено­ сить невзгоды и, в то же время, полны бодрости, ясных мыслей. В своей памя­ ти они хранят многое, что не записано в истории их края. В них живёт необык­ новенно чистая, доверчивая любовь к людям, животным и вообще к природе. Именно таким предстал перед нами и Семён Григорьевич. С первой встречи мы почувствовали к нему уважение и привязанность. Старость изрядно потрудилась над ним. Она сгорбила ему спину, затянула лицо сеткой морщин, пальцы на руках изувечила подагрой. Над его головой добросовестно поработал медведь, испо­ лосовав когтями затылок. Говорил Се­ мён Григорьевич медленно, старчески надтреснутым голосом и не всегда справ­ ляясь с русским языком. И всё же ста­ рость да и житейские невзгоды были бес­ сильны стереть с его лица ту привлека­ тельность, которой он сразу подкупил нас. Мы пригласили его выпить с нами чаю. Войдя в палатку, старик снял дош­ ку, сложил её вдвое и, усевшись на неё возле печки, стал отогревать руки. — Хорошо съездили? — обратился он ко мне. — Хорошо, всё уладилось, люди на­ шлись. — Человек в тайге блудит, а след за ним ходит,— заметил Семён Григорье­ вич. — Вы одни? — спросил я его, пока Василий Николаевич разливал по чаш­ кам чай. — Товарищ есть, Николай Лиханов, он оленей пошёл смотреть, скоро при­ дёт. Тоже старик, мы с ним постоянно вместе тайга ходим. — Как старик?! — удивился я .— Мы ж е просили Колесова, вашего председа­ теля, выделить вам в помощь молодого парня. Не нашлось, что ли? — Колхоз люди много, однако моло- ч