Сибирские огни, 1955, № 3

— Теперь и мы с тобой будем дегустировать. Они отыскали свободные стулья и сели рядом. Одна из девушек по­ ложила перед ними бумажки, потом подала по ломтику яблока. «Золотая дубрава»,— записал Вася. — Приятное название! — одобрила Вера. — Мне тоже нравится.— Вася откусил половину ломтика и пригото­ вился сделать отметку.— Кислотность... — Пиши: «Средняя». Не знаю, как ты, а я люблю кисленькие. — Я — тоже. — На улице всё ещё буран. Погляди — снежинки бьются о стекло.. Я опять вспомнила, как мы с тобой сеяли берёзку... А в избушке грызли мёрзлый Шаропай... — Д а ещё Мордоворот!.. Им положили новые ломтики. Вася переспросил название сорта и по­ вернулся к Вере: — Давай вместе заполним. — Если вкусы во всём сойдутся,— улыбнулась та и взяла каран­ даш.— Говори твои оценки... 5 Обледеневший асфальтовый тротуар при свете электрических фона­ рей сиял, как зеркало. Разношенные, мягкие валенки Трофима Тимофее­ вича скользили по нему. Вера и Вася подхватили его под руки. Шли тихо, осторожно переставляя ноги. На площади переливалась всеми цветами радуги огромная ёлка, и туманная изморозь вокруг неё тоже была радуж­ ной. Время катилось к полночи. Вася сказал, что пойдёт в гостиницу. — Нет, уж ты не отрывайся,— возразил Дорогин.— Такого уговора не было. — Неловко поздно-то... — Ну-у. Мы, однако, не чужие люди. Васе было приятно, что отец (не отец Верйг, а просто — отец), как он про себя уже называл Дорогина, считает его своим; от нахлынувшей ра­ дости (вот он идёт в гости к родственникам своей, да, своей, Веруськи!) и некоторой робости, знакомой, вероятно, всем счастливым женихам, он не находил слов и молча принял это, уже вторичное, приглашение. В груди Веры слова отца пробудили ещё большую радость, и она то­ же не находила слов. «Да,— думала она,— после этого вечера Вася и для отца, и для Гриши, и для Марфы Николаевны, и для Витюшки ;— для всех будет с в о и м . И хорошо, что всё решается так просто, без всякой церемонии». А Трофим Тимофеевич, душевно расположенный к Васе с той первой ночной встречи, когда парень в обмёрзшем белом халате принёс весть о спасении девушек, был доволен тем, что, наконец-то, по-хорошему скла­ дывается судьба его дочери. Григорий жил на пятом этаже. Нетерпеливая Вера убежала вперёд, глухо постукивая валенками по мраморным ступеням. Отец подымался медленно, с остановками на каждой площадке. Вася почтительно следовал за ним. Вот наверху распахнулась дверь, послышались голоса, и тотчас же от­ туда, как бы на крыльях, слетел долговязый подросток, в новеньком вель­ ветовом костюмчике, с чубом, ещё не привыкшим к зачёсу. Если бы не знакомый голос, да не порывистость, Трофим Тимофеевич в полумраке- плохо освещённой лестницы и не узнал бы внука. Так он вытянулся, «из-