Сибирские огни, 1955, № 3

Вера перекинула на неё недоумевающий взгляд. И Векшина объяс­ ни л а— есть для неё хорошая должность. Здесь, в Глядене. — Что вы, Софья Борисовна! —■всплеснула руками Вера.— Д а я свою работу ни на что не променяю! — А тебе и не придётся менять. Наоборот, всё время будешь на опытных делянках. Твоя склонность учтена. Выяснилось, что её прочат в помощницы к Чеснокову, у которого на сортоиспытательном участке уже восьмой месяц остаётся вакантной эта новая должность. — А он даже ни словом не обмолвился. И, конечно, неспроста,— ска­ зала Вера.— Ему нужен опытный агроном, а не студентка, как я. Д а и не сработаюсь я с Чесноковым. Бобриков продолжал убеждать Веру. Но та отказывалась всё реши­ тельнее и решительнее. — Не умеешь ты, Пётр Ксенофонтович, с кадрами обходиться,— улыбнулась Векшина.— Ты скажи: такого-то числа приехать на оформле­ ние. Точка.— Взглянула на Веру.— Соглашайся! От всей души советую... А через год, через два будет видно... кто с кем не сработается. Вот так! • 4 Отец остался на заседание правления. Вере сказал, что к ужину при­ дут гости, и она спешила домой, чтобы помочь Кузьмовне накрыть стол. А дома её уже поджидала Фёкла, сумрачная и чем-то раздосадо­ ванная. — Не нарадуюсь я, — заговорила она мягким голоском, — не на­ смотрюсь на тебя, девуня, ровно бы ты мне родная дочь. Право слово. И есть чему радоваться-то': бегаешь ты легонько, как птичка-синичка, и всё у тебя в руках кипит да спорится! И я тебе скажу отчего... Вера догадывалась, что не ради этих словоизлияний пришла Скри- пунова, что её привело какое-то неотложное дело, но спрашивать не ста­ ла, — сама скажет под конец разговора. Хотелось поскорее, хоть что-ни­ будь, узнать о Лизе. Фёкла не заставила ждать. — Твоя первая подруженька беду от тебя отвела. Вот и шагаешь ты, девуня, по счастливой тропке. А Лизаветушка на себя горе наклика­ ла, на свою душеньку приняла. Чистая правда! Измаялась она с ним, прогцалыгой, исстрадалась. Ты подумай, в одном городе поиграет на гармошке какую-нибудь неделю — в другой махнёт: нигде ко двору не приходится. Как цыганы кочуют! Нынче с Балтейского моря посередь лета перекинулся на Чёрное. Гоняется за лёгкими рублями, как ползунок зэ метляками. Ему-то что — и сыт, и пьян, и нос в табаке, а Лизаветуш­ ка горя нахлебалась... Вере стало жаль подругу, — всё-таки Лиза была хорошей девуш­ кой, — и она в знак сочувствия изредка молча кивала головой. — Пустым-то дуплом на земле торчать тоскливо. Это каждая баба скажет, в коей сердце есть. Без детей-то зачахнуть можно. Осенний ве­ тер подсекёт, как сухую дудку, снегом забросает— и всё с концом: ни следочка, ни росточка не останется... А ему, окаянному, слышь, робёнка не надо! Ты подумай! — Фёкла хлопнула тяжёлыми ладонями по коле­ ням. — Что у него в груди-то? Одно слово — чёрная головешка!.. Вот и начались у них потасовки. Лизаветушка не уступила, — мой характер показала, — и я хвалю доченьку за это. Теперь ходит в тягости. А ма­ ленький появится -—- куды с ним? Не на колёсах же его выкармливать, выпаивать? Робёнку спокой нужен. — Фёкла всплеснула руками. — А ведь они ещё, ты подумай, живут незарегистрированные! Записаться-