Сибирские огни, 1955, № 3

— Как же это я так?.. Отец, конечно, заметит. И подумает, что я... Вера чувствовала, что лицо её наливается огнём. Отдирать да пере­ клеивать всё сначала — невозможно: будет неряшливо, некрасиво. Луч­ ше поставить надпись: «В саду луговатцев». Да, она так и сделает. Наклеив последнюю вырезку, Вера перечитала статью о крыжов­ нике с тем горячим волнением, с каким перечитывают письма близких. «Останется память о Филимоне Ивановиче...» — думала она, сло­ жив руки на столе. В том, что делал Бабкин в саду луговатского колхоза, заменив свое­ го отца, и в том, что делала она всё это лето,— было много общего. И от осознания этой общности поубавилось в сердце горечи. «Я желаю полного успеха,— мысленно говорила Вера.— Желаю те­ бе, Василий Филимонович...» В руке у неё оказался карандаш, и она медленно выводила в тетра­ ди букву за буквой: «Вася... Васил...» Вдруг она встрепенулась, очнувшись от раздумья. — Что я наделала?! Нельзя будет показать отцу... — Взяла резинку,, повертела в руке. — Что вошло в сердце — не стирается... Да, да. Она и раньше частенько вспоминала парня, а теперь... Те­ перь она понимает, что это неспроста... Облокотившись на стол, Вера обхватила щёки горячими ладонями и долго смотрела в окно, не замечая? ни перемен в саду, ни самого окна. «Что Вася хотел сказать мне там, в городе? Что? —• спрашивала се­ бя, не задумываясь о тщетности вопросов.— Наверно, что-нибудь хоро­ шее?.. Нежданная встреча — солнце из-за туч! На одну секунду — солныщко! И, кажется, не для меня одной... А может,, обманулись уши? И сердце обманулось...» Эх, если бы тогда была одна! Всё бы прояснилось... Может, Васе дома тоже не по душе... А он ведь не подозревает, что непоправимую- ошибку сделала девчушка Верочка. Та давняя ошибка породила вторую,, от которой теперь ноет сердце. Она виновата во всём, только она одна... На подоконнике между рам белела вата. Поверх неё топорщился-, хмель вперемешку с бессмертниками. Вера любила эти сухие цветы, об­ ладавшие способностью и среди зимы хранить в себе жаркие лучи лет­ него солнышка. Особенно хорош вон тот алый цветок! Он никогда не вы­ цветет, как не выцветает настоящая любовь... Вера подняла глаза: за окном всё ещё падал снег, но теперь уже не­ пушистый, а измельчённый, похожий на известковую пыль, к которой хо­ лодные сумерки всё больше и больше подмешивали синьки. Прочно ло­ жилась зима! В доме похолодало. Вера встала и пошла разжигать печь. 6 Проскрипели полозья по снегу,— приехал Алексеич из села. Но не- успел он остановить коня, как зазвенел смешливый девичий голос. Вера глянула в окно, а в это время дверь распахнулась, и в комнату ворвал­ ся, по-весеннему жаркий, вихрь кипучего смеха. Позабыв обо всём, Ве­ ра закружилась в этом вихре: — Снимай шаль, Гутенька! Просушим у печки... Давай стёганку...— Отряхнув от снега, кинула стёганку на вешалку.— Я так рада, рада? тебе!.. — Ой, как яблоками у тебя, подружка, пахнет! И ещё — лесом! Той. душистой травкой!— Окинув комнату глазами, Гутя, слегка подпрыг-