Сибирские огни, 1955, № 3

• Серые деревья теперь кружились в вихре. Небо, едва видимое в про­ светы, качалось, наваливалось на сад и быстро темнело. Сумерки, что ли, наступили?.. Разве уже пора?.. Сгущается холод... Однако, ещё рано... Пройдёт туча, и разгуляется день, потеплеет земля... Потеп... Пропали слова... Трофим Тимофеевич поднял тяжёлую ледяную руку и медленно про­ вёл по лицу. Сверху вниз. Этим последним движением он сдвинул с носа обе пары очков: одни упали на землю, вторые запутались в бороде... Всё, что было в жизни, исчезло из памяти, и сама память перестала существовать... ...А сад цвёл. В его ветвях гудели пчёлы. Собирая драгоценный нек­ т а р— дар цветов, они переносили пыльцу с дерева на дерево. Мохнатый шмель покружился над белой бородой, как над большой метёлкой ковыля, и испуганно взвился ввысь. Потом он вернулся к цвету­ щему дереву... В этот миг зарождались миллионы плодов! 3 В полдень Василий, взбудораженный, улыбающийся, мчался по ули­ це, и ему хотелось кричать, чтобы все знали о его радости. Бросив мото­ цикл у ворот, он вбежал во двор: — Сын родился!.. Кузьмовна!.. Сын!.. Двери дома были распахнуты, но никто не отзывался. Никто не по­ явился на пороге. — Кузьмовна!.. Где же вы? — всполошённо спросил Василий, за ­ глядывая то в одну, то в другую комнату. Всюду его встречала тишина. Он не нашёл Кузьмовны ни в огороде, ни в погребе. Встревоженный её исчезновением, снова вбежал в дом. Всё в нём было так же, как рань­ ше, и, в то же время, всё не так. На столе — тарелка остывшего супа, булка хлеба с воткнутым в неё ножом... Кузьмовна собиралась отрезать ломоть к обеду и вдруг, бросив всё, куда-то исчезла. Пусто и уныло в покинутом жилье... Что это?.. Зеркало, стоящее на комоде, прикрыто чёрным платком. Лежат, поваленные резким движением, семь белых слонов. Только целлулоидный мальчуган в матроске остаётся прежним: улыбаясь, приветствует жизнь поднятой рукой. Взгляд снова остановился на покрытом зеркале, и сердце Василия похолодело. В семье беда!.. Смерть... Но ведь он только сейчас из боль­ ницы, его поздравили с сыном, передали привет от жены, — значит, беда не там. Мать?.. Может, что-нибудь случилось с нею?.. Может, позвонили из Луговатки?.. Кузьмовна прибежала бы к нему в питомник... Неужели беда — в нижнем саду?.. Но ведь утром старик был здоровым и бод­ рым... Василий бросился к телефону, снял трубку и закричал: — Девушка, больницу мне срочно!.. А когда ему ответил незнакомый женский голос, он сказал: — Нет, ничего не нужно... Это я зря... — Положил трубку и доба­ вил: — Нельзя волновать Веру... Может, ещё ничего и не случилось. Может, на реке чья-нибудь соба­ ка похватала гусят, и Кузьмовна убежала спасать выводок. А платок... платок могла просто откинуть в сторону, и он случайно упал на зеркало... Но пушистые, золотистые, как верба, гусята отдыхали в глубине дво­ ра, под охраной гусака и гусыни... Кузьмовна не возвращалась, и мысль о несчастье становилась неотвратимой.