Сибирские огни, 1955, № 3

дого воина, и Вера по жестам поняла, что это её брат. Хон Сук порыви­ стым, как пламя, движением тела изобразила смерть своего брата, повто­ рившего в далёкой южной стороне подвиг Александра Матросова. Вот тогда-то они впервые обнялись, как сёстры, и, чтобы сдержать слёзы, несколько минут простояли с закрытыми глазами. И в это время Вера почувствовала первое, такое горячее, такое энер­ гичное и, как жизнь, непередаваемо-приятное, движение ребёнка. Она давно ждала этого мгновенья, но, тем не менее, это случилось так неожи­ данно, что Вера вздрогнула и покачнулась. Хон Сук во-время подхвати­ ла её под руку и помогла удержаться на ногах. И сразу же после этого первого движения ребёнка жизнь для Веры приобрела особый смысл, осо­ бое значение. Всё теперь измерялось одним — хорошо ли будет на свете ему, её малышу. Казалось, что и отец на склоне лет для того и едет в Мо­ скву, чтобы его будущему внуку и всему юному поколению ласково свети­ ло мирное солнце. Вера снова достала записную книжку и дрожащей рукой нарисовала младенца. Хон Сук, улыбаясь, кивала головой. Ей всё понятно. У них од­ но великое дело — защищать жизнь детей. Она тоже нарисовала младен­ ца. Вера снова обняла её. Минуту они стояли неподвижно, смотря в окно. Вера думала: «Как мы назовём маленького? Трошей! В честь дедушки...» У соседнего окна комбайнер Гусев, пожилой человек с загоревшим лицом, в синей сатиновой рубашке, в сапогах, разговаривал в двумя ста­ рыми китайцами в чёрных пиджаках с круглыми значками, где на фоне эмали сиял золотой барельеф — профиль Мао Цзэ-дуна. — Нам, советским людям, воевать некогда. Понимаете — некогда. Старики не понимали. В последний год они, как многие в новом Ки­ тае, начали изучать русский язык, но запас слов у них пока что был неве­ лик. И Вера пришла им на помощь со своим, хотя и не глубоким,, знанием английского языка. Обрадовавшись переводчице, Гусев говорил: — У нас очень много работы. Большой и хорошей работы. Везде. По всей стране. Нам надо заканчивать гидростанции на Волге, на Днепре, на Иртыше и начинать новые стройки. На Оби, на Ангаре. Перевела? Растолкуй яснее... Говорю дальше: у нас много всяких хороших дел. Мы строим клубы, школы, дома для народа, растим сады, чтобы всем было хорошо на нашей земле. Перевела? Продолжаю: нам надо детей на ноги подымать, учить всему. Вот у меня: старший сын через год поедет экза­ мен щержать в университет! Помимо него, ещё трое ходят в школу. Дочь говорит: «На агронома выучусь». А младший парнишка собирается в па­ стухи, кнут сплёл в пять метров! Мирный народ. Таким не нужна война. Его собеседники, прижав руки к груди, кивали головами. — Мир — хорошо! — воскликнул старик с узенькой белой бородой и, повернувшись к Вере, заговорил по-английски.— Нам тоже воевать не­ когда... Вера перевела его слова Гусеву. И комбайнер продолжал: — Напрасно пугают нас американские империалисты. Мы не боим­ ся. Они боятся, а не мы с вами. — Да. У правых людей крепкие сердца... Закончив перевод, Вера взяла кореянку под руку и повела в своё купе. — Моя названая сестра! — представила её своим спутникам. Усадив Хон Сук рядом с учительницей Толмачёвой, Вера села по другую сторону. Отец налил всем по стакану чая, достал яблоки. Толма-^ чёва положила на столик домашнее печенье. С верхней полки спустил­ ся машинист Середин и пополнил стол ломтями розоватого свиного сала. Из соседнего купе молодая стахановка принесла шоколадные конфеты изделия своей фабрики, а пчеловод Кулигин поставил банку с мёдом. Все