Сибирские огни, 1955, № 2

— А для меня звучит иначе... У Веры заалело лицо, между бровей легла упрямая складка. Девуш­ ка встала и, забыв варежки на углу стола, пошла к порогу. Хлопнув- дверью, она сбежала с крыльца, злая на себя за то, что не с тем, с кем нужно, затеяла разговор о конопле; идя по улице, продолжала мысленно спорить с Чесноковым: «Да, для меня это звучит и называется иначе: да ­ же не мечта, а завтрашняя быль. Вот увидите!..» Она не замечала, что у неё не было варежек, что на густых ресницах мороз наращивал белый пух инея. Чесноков, ошеломлённый дерзновенной темой разговора и неожидан­ ной вспышкой Веры, проводил её пасмурным взглядом: « ё ж , а не девка!..» Он сел на стул, подпёр впалую щёку рукой и задумался: «А вдруг она опрокинет этот парадокс? Чем чёрт не шутит!.. Тогда от неё жизни не будет,— везде начнёт козырять: «Чесноков не поддер­ жал», «Чесноков не помог», «Чесноков высмеял»... Доказывай потом, что ты не верблюд!..» Откинувшись на спинку стула, он хлопнул себя ладонью по лбу: «А ведь, в случае удачи, можно, вместе с ней, попасть в число знатных людей! Награду получить!..» Заметил забытые девушкой варежки на углу стола — белые, с крас­ ными ёлочками, пушистые, тёплые,— взял их и, положив перед собой, по­ гладил. — Мороз заставит вернуться... Долго прислушивался: вот-вот заскрипит снег у крыльца... Но Вера не вернулась. «Ну, характер! Ведь не может быть, чтобы она не хватилась варежек...» Агроном достал с полки один из томов сельскохозяйственной энцикло­ педии и начал читать статью о конопле. 3 Комсомольцы сидели на скамьях по обе стороны длинного стола,, выдвинутого на середину комнаты. Огнёв — в углу на табуретке, с блок­ нотом в руках. Чесноков, одетый в шёлковую рубашку с галстуком, в чёрный босто­ новый костюм, в который он наряжался только по тем дням, когда прини­ мал у себя городских друзей, медленно похаживал возле своего стола, поскрипывая новыми модельными ботинками, и лицо у него было празд­ ничным: сам себе нравился в этом костюме, сшитом в лучшем ателье! Не у каждого профессора есть такой костюм!.. Первая лекция — о почвах. Чесноков начал с рассказа о страшной за­ сухе 1891 года, охватившей 29 губерний юга России. В тот год Докучаев заканчивал знаменитую книгу «Наши степи прежде и теперь», а Вильямс готовил первую публичную лекцию о физических свойствах почвы. Это было началом современного почвоведения. Вера покусывала кончик карандаша, временами, слегка склонив го­ лову набок, принималась писать в тетради, развёрнутой на столе. Тася то­ же записывала. Гутя часто зевала, прикрывая рот ладошкой,— прошлой ночью поздно пришла с вечорки и не успела выспаться. Лиза, ссутулив­ шись, украдкой доставала из кармана семечки, лущила в руках, скорлупу роняла под стол, а зёрнышки бросала в рот. Катя то и дело почёсывала карандашом за ухом. С непривычки не хватало терпения. Чесноков говорил быстро, речь обильно насыщал терминами: «эро­ зия», «структура», «органические вещества», «факторы плодородия».