Сибирские огни, 1955, № 2

тень. Слегка поблёскивает кончик носа, под ним темнеют усы. Вот они-то и изменили облик. Гвардейские! А чего в них хорошего? Пошевеливают­ ся, словно у таракана!.. Тыловой жизни Никита не знал, в коренниках не ходил... В этом — всё... Минутное раздумье остудило Сергея Макаровича, и он стал втол­ ковывать Огнёву: — Нам с тобой нельзя портить отношений, — мы в одну упряжку впряжены. Надо идти ровно, ухо в ухо, как пара коней в плугу. А еже­ ли вразнобой — толку не будет. Я дёрну, а ты попятишься — тебя косты­ лём ударит по запяткам; ты дёрнешь, я останусь на месте — меня хряст­ нет. Обоим — больно. А вдруг ногу перебьёт? Хромать кому охота? Лучше заботиться друг о друге, беречь, помогать... — Вот для этого и существует критика, — заметил Огнёв. — Я о ней слышал раньше тебя. И скажу, что пускать её надо с умом. Бывает вожжи ослабишь — кони помчатся, тогда их не оста­ новишь. — А зачем останавливать? — Не останавливать, а в руках держать, особливо на поворотах. — Ты, что же, боишься из тележки вылететь? — спросил Огнёв, и под его усами блеснули зубы в короткой усмешке. — Я не боязливый! — снова закричал Забалуев, грозя пальцем. — И нечего намёками говорить да по-цыгански гадать. Я — человек пря­ мой и дисциплину знаю. Будет решение — печать отдам. А так, без ди­ рективы, ты под меня не подкапывайся, не затевай... — Сергей Макарович!.. — Я давно Сергей. Пятьдесят семь лет Сергеем зовут... — С тобой невозможно разговаривать. Поедем в райком. И там тебе придётся рассказать обо всех этих... которые говорят: «Ты — мне, я — тебе». Придётся вывести на свежую воду. — Ну, что ж, поедем. Только дай маленько отдышаться. Забалуев запрыгнул в ходок. Мальчик дёрнул так резво, что из-под колёс полетели комки земли. На исходе ночи Забалуев побывал во всех полевых бригадах, по­ смотрел — прибрана ли упряжь, на фермах проверил — не спят ли ста­ рики сторожа. Всюду он видел порядок, однажды заведённый им; пого­ ворил со стариками, выкурил с ними по папироске. Но ничто не помога­ ло ему: как только оставался один — тяжёлые думы о недавнем собра­ нии снова наваливались на него. Домой он приехал утром, всё ещё хму­ рый; по двору прошагал столь стремительно, что куры разлетелась по сторонам. А когда подымался в сени — под лестницей испуганно взвизг­ нул кудлатый Бобка. Жена вошла, осторожно ступая на старую домотканную дорожку; тихо поставив ведро с молоком, украдкой глянула на мужа. Он, в кар­ тузе и кожаной куртке, сидел у стола, уткнув кулаки в бёдра и тяжело уставившись глазами в пол. Матрёна Анисимовна зачерпнула кружку молока и поставила перед ним: — Испей парного. Сама отошла к печи и, сложив руки на животе, стала ждать, когда у Сергея Макаровича «отмякнет характер». Забалуев взял кружку и, отпыхиваясь, долго пил тёплое молоко; для последнего глотка так запрокинул голову, что картуз свалился на лавку, а с лавки — на дот ......— ----- 5 2. «Сибирские огни» № 2. 1 1 0Ш Ш &ИБЛИОТЕКЛ