Сибирские огни, 1955, № 2

всё обмозгуй получше. Ежели своим умом не дойдёшь — съезди к друж­ кам, в тот,— как его? — в институт, где опытами занимаются... 4 Алексеич сидел на земле и время от времени добавлял дров в костер. Вера убирала со стола пустую посуду. А Дорогин с Забалуевым всё ещё не трогались с места. — Так, говоришь, пшеничка подвела? — озабоченно переспросил Трофим Тимофеевич. — Похвалиться совсем нечем,— вздохнул Сергей Макарович, слов­ но эти слова для него были горше всего. — Однако не она тебя, а ты её подвёл. — Нет. На обработку земли нынче, вроде, не скупился: лущили, культивировали... — Овёс каков? — Плохой. Перепёлке спрятаться негде. Коршун летит — всё видит. Вера смотрела на Забалуева, как на незнакомого человека. Он си­ дел тихий, присмиревший, не шумел, не размахивал руками, и голос его звучал непривычно доверительно: — Вот я и говорю: ни перед государством, ни перед колхозниками похвалиться нечем. — Что за двойная бухгалтерия? — взъершился Дорогин. — Соображением пошевелишь — поймёшь, — продолжал Забалуев, утоляя пробудившуюся потребность поговорить по душам. — За высокие урожаи хвалит государство, за хлеб на трудодни — колхозники. Погоди. Не смотри сентябрём. Я первую заповедь соблюдаю: хлеб даю. Но с большого урожая — большие поставки, а вот когда серёдка на полови­ не — лучше всего. — Чепуху городишь! — Всё обмозговано. Погляди на Шарова. Хотел выскочить вперёд, а его подстригают. К примеру, выселок не выполнит хлебопоставки — луговатцам добавок: сдавайте за них, сверх плана. А там, глядишь, ещё за каких-нибудь отсталых. Вот и получается: намолачивает Шаров боль­ ше нашего, а колхозникам выдаёт меньше. С одной стороны,— хорошо, с другой — плохо.... А я теперь в передовиках не числюсь,— с меня спрос мал. Нынче, правда, до серёдки не дотянули. Худо! Но ты-то жизнь в крестьянстве прожил — знаешь: год на год не приходится. — Надо, чтобы приходился. И по-хорошему. В полях — богато, на душе — светло! — Я не Илья-пророк — тучами не распоряжаюсь — и в бюро погоды не служу,— попробовал пошутить Забалуев. Лицо Дорогина оставалось суровым. — Засушливые-то 'годы ещё впереди,— сказал он.— Я, однако, пол­ века запись веду. По моим выкладкам — в пятьдесят первом жара стук­ нет. Д а и в пятьдесят втором — тоже. — Ну-у?! Два года подряд?! — Запомни мои слова... Надо готовиться — дать засухе отпор: в земле влагу накоплять, лес выращивать... — От прутиков толку мало! Д а и непривычное дело. — Научиться всему можно. А тут мудрости невелики. — Ишь-ты! На старости лет в училище поступать? Малость^поздно­ вато.— Забалуев горько усмехнулся.— В школу-то председателей колхо­ зов намечали не Огнёва, а меня. Векшина раза четыре заводила разговор. Я отказался. Ты подумай: там надо сидеть за партой три года! А я в го­