Сибирские огни, 1955, № 1

Говоря о прошлом, он упомянул и о семнадцатом, и о двадцатом годе, и об Отечественной войне, когда Сибирь кормила страну, потом напомнил о соревновании новаторов, собиравших здесь по пятьдесят и даже по шестьдесят центнеров пшеницы с гектара. Стрелки часов приближались к 12-ти. Андрей Гаврилович закончил свою речь призывом к хлеборобам Чистой гривы: страна ждёт от них уве­ личения посевов пшеницы и высоких урожаев! Поздравив слушателей с Новым годом, Желнин повернулся к Трофи­ му Тимофеевичу ц обнял его. — Не сетуете на меня за то, что я говорил только о хлебе? — спро­ сил он, когда они выходили из студии. — Слушайте, садоводство мы то­ же будем развивать быстрыми темпами. Пора закладывать большие про­ мышленные сады. А вы подсказывайте крайкому — какая понадобится помощь. 5 Утром Шаров пригласил гостей ознакомиться с хозяйством артели. На улице к ним подошёл Желнин. Он был в чёрном пальто, в пыжиковой шапке-ушанке; поздоровавшись со всеми, шутливо спросил председателя: — Меня не приглашаете? — Нет, почему же... — смутился Павел Прохорович. — Я думал, вы просто приехали отдохнуть... К тому же, вы тут всё и всех знаете... — Знал когда-то... Но у вас же всё новое... Навстречу им шёл старик с обвисшими белыми усами, в полувытер- той чёрной папахе, которую так и хотелось обмотнуть красной лентой пар­ тизана 1919 года, в позеленевшем от времени полушубке, опушённом ба­ рашком по борту и косым карманам. Ясно виднелась полоска, натёртая ремнём, которым когда-то долгое время подпоясывался этот человек. Увидев старика, Андрей Гаврилович прибавил шагу. — Привет Кузьме Венедиктовичу! — обеими руками потряс его ру­ ку.— С Новым годом, дорогой! Ты всё такой же прямой, как лиственница!.. — Ну, что ты, Гаврилыч, что ты, — покачал головой старик. — Годы сгибают меня. — Слушай, много ли тебе лет-то?! Ведь ты ещё молодой!.. — Конечно, есть люди старее меня. Я распочал ещё только семьдесят шестой годок. Вроде не так уж много. Мне до коммунизма хотелось бы дожить... — Ты ещё крепкий!.. — Нет, силы тают... Они пошли рядом, вспомнили Анисью Михайловну, её песни. Разгова­ ривая, Желнин не сводил глаз со старика. — Полушубок всё тот же!.. Люблю я на тебя смотреть в этом полу­ шубке! — Берегу. По большим праздникам надеваю. — А почему не при шашке? — В музей сдал. Разве ты не видел её там? К ней ярлык прицепили: «Самоковная шашка партизана Грохотова». — Надо было е скобках написать: «Бывшего Попова», — улыбнулся Желнин. —А дальше — о перемене фамилии... — Ты и про это не забыл? — Я все твои рассказы йомню. Могу повторить: «Заявился в парти­ занский отряд и говорю: «Не хочу Поповым зваться, — безбожник я и против попов иду. Запишите Грохотовым». Так было? — Эдак! — Старик поправил усы, как бы для того, чтобы улыбке бы­ ло вольготнее разливаться по лицу.