Сибирские огни, 1955, № 1

косынке. Спрыгнув на землю, она расстелила на телеге голубую клеёнку, расставила посуду и встретила посевщиков с полотенцем и мылом; из ков­ ша полила воды на руки тракториста, а потом всё передала девушкам и, открыв один из термосов, начала разливать щи по мискам. Она безумол- ку рассказывала новости: в тракторном вагончике вывесили боевой ли­ сток— пишут, что ещё есть надежда обогнать луговатцев; час назад на стан заехал Сергей Макарович, попробовал обед и похвалил; да, самое главное, возле дороги из города поставлено уже больше половины столбов и монтёры подвешивают провода, — скоро в селе загорятся электрические лампочки! « Все хлебали горячие щи. Повариха посматривала на миски и спраши­ вала, кому добавить черпачок. Вдруг она, вспомнив что-то важное, всплес­ нула руками: — Память дырявая, как решето!.. Манька-почтальонша на велоси­ педе приезжала... Наверно, радость привезла... Моргнув Вере, — дескать, я-то всё знаю, — она достала из кармана письмо и, словно голубя, который мог выпорхнуть и улететь, передала девушке из рук в руки. — Бери без выкупа. А в другой раз за такое письмо плясать за­ ставлю... — Она не парень, — заступился тракторист. — Это нашему брату положено за письма отплясывать. — Ничего, запляшет, как миленькая! Не каждой девушке письма голубками летят. Мне бы кто написал, так я бы до упаду наплясалась. Право слово! — А я-вот не стану. — Вера, не взглянув на конверт, положила пись­ мо в кармашек юбки. — Не дождётесь... Катя шёпотом спросила: • — От Сеньки весточка? — Конечно... Гутя попробовала сунуть пальцы в кармашек, но подруга шлёпнула по руке. — Ну, как ты можешь терпеть?! Вот чудачка так уж чудачка, — удивилась Гутя. — Сердце у тебя заледенело, что ли? «Он пишет одно и то же, — сама себе объяснила Вера. — Прочитаю вечером. Без этих любопытных подсматриваний». Она долго не притрагивалась к кармашку; стоя на доске позади се­ ялки, следила за работой машины, время от времени бросала взгляд вдаль, на передвигавшиеся миражные озёра, и ей вспоминался далёкий зимний день... Взбалмошная девчушка училась в шестом классе. Сенька ещё не умел играть на гармошке. В последний вечер масляницы, по древнему обычаю, на косом спуске к реке жгли солому. Мимо огня, быстрее ветра, проноси­ лись на санках парни с девушками, исчезали в морозной мгле где-то на середине реки. У Сени были хорошие санки с намороженным на полозьях льдом. Он лихо пролетал возле самого костра, заставляя испуганное пламя шарахаться в сторону. Тёплый дымок обдавал лицо и сразу же оставался далеко позади. Санки мчались с такой быстротой, что у неё захватывало дыхание и голова невольно клонилась к спасительному сенькину пле­ чу. Он нежно поддерживал её обеими, уже тогда сильными руками. Но где-то возле прибрежного ухаба, позабыв обо всём, повернулся и поце­ ловал её. Этот первый, молчаливый, как бы вороватый, поцелуй был столь не­ ожиданным, что она по-девчоночьи вскрикнула и оттолкнулась от озорни­ ка. Санки, сорвавшись с дороги, опрокинулись. Она упала на спину,