Сибирские огни, 1954, № 6

на линии. Вышлите встречающего для заблаговременного ознакомления полковника Зубицкого с обстановкой. Представьте немедленно мне списки главарей восстания, также административных лиц, проявивших бездействие». Господа, поздравляю! — Так сказать, что значит «бездействие»? — не разделяя той светлой радости, которая одолевала Баранова, спросил Киреев. — Военный суд разберётся. Я лично принимал все меры. Шестьдесят семь телеграмм, господа! — Дозвольте, Роман Захарович, выехать мне навстречу Зубицкому,— быстро проговорил Сухов. — Полагаю, по старшинству, право поехать принадлежит мне,— сверля полицеймейстера злым взглядом, возразил Киреев. Успел, мерза­ вец, первым выскочить! Баранов решительно принял сторону Сухова. — Куда же поедешь ты, милочбк?— сказал он Кирееву.— Всё-таки ты потолковее его. А вдруг ночью сегодня в городе баталия начнётся? До под­ хода Зубицкого. Вот этого Киреев и боялся. Но делать было нечего. Он фыркнул и ото­ шёл в сторону. Анастасия из-за плеча отца заглянула в телеграммы. — А во второй что написано, папа? — Д а тут не так уж существенно. Из Красноярска. Словом, объяс­ няют причины задержки важнейших телеграмм: почта и телеграф были захвачены бунтовщиками. Понятно, почему Сухотин так долго мне не от­ вечал. Выходит, в Красноярске дела завязывались ещё почище наших,, но, — Баранов ногтем щёлкнул по бумаге, — но войска там уже освобо­ дили телеграф. Господа! У меня появился аппетит. Настя, милая вдовуш­ ка, приглашай к столу. Чем бог послал. Прошу. Рождество твоё, Христе,, бо-же наш, воссия мирови свет ра-зума! В нём бо звездам служа-щие,. звездою уча-хуся... 17 Гудок без конца сотрясал ночную морозную мглу. Казалось, звукам его некуда улететь. И оттого они становились гуще, острее, напористее,, просверливали деревянные стены домов, раскалывали, обрывали сновиде­ ния и заставляли людей испуганно вскакивать на постелях. А в этот ровный и грозный, всё разрастающийся гуд ещё вплетались,, такие же тягучие и тревожные, свистки паровозов... Порфирий подбежал к окну, несколько раз жарко дохнул на стекло,, забитое инеем, и приник глазом к проталинке. Он привык определять вре­ мя по звёздам. Нет, до утра ещё далеко! Порфирий оглянулся: все женщи­ ны стояли тоже на ногах. Чуть мерцали в потёмках стекляшки на ёлке.. Ленка мычала, вертела на подушке головой и не могла проснуться. Вчера до поздна все веселились возле ёлки. Среди последних беспокойных дней, только один этот выдался каким-то полностью беспечно-радостным, со­ гретым надеждой на большую победу. С переходом на сторону рабочих роты солдат особенно твёрдо поверилось: вот она, революция, вот они, те­ перь крепко взятые в руки права, вот оно, заревое счастье свободы! Так что же и почему вдруг это ломает? Что случилось? Почему гудки так на­ стойчиво скликают на помощь? Всех, всех! — Оделись?— спросил Порфирий, разламывая револьвер и на ощупь проверяя, все ли гнёзда в барабане заполнены патронами. Сунул его Лизе в руку.— Бери. Этот посильней твоего. А я винтовку возьму. . — Знамя брать? — спросила Лиза. Её одолевала мелкая дрожь. Оттого ли, что горячая вскочила с посте­ ли, оборвав на диво крепкий сон, оттого ли, что гудок настойчиво и тре-