Сибирские огни, 1954, № 6

В Чите гарнизон на стороне рабочих, восставшими захвачены и станция, и почта, и телеграф. Но если так, почему ж е оттуда идут те­ леграммы и от совета депутатов и от военного губернатора? Кто истин­ ный хозяин в Чите? Как разобраться во всём этом? На большом митинге в мастерских рабочие говорили: «Почему в городе военное положение и грозят нам расстрелами? За что? Мы тре­ буем прав, какие нам даны манифестом. Где же царское слово?» И Лебедев тогда отвечал: «Всё это обман. Кому вы хотели пове­ рить? Никто нам не даст прав, если мы сами их не захватим. Только так решается вопрос». Позже, собираясь в дорогу, среди комитетчиков он ещё говорил: «Товарищи, если мы испугаемся военного положения и сразу сдадимся — это будет позором для нас и гибелью для дела революции. Чем, каким примером зажжём мы сердца у рабочих? Когда поднимаются на борьбу с таким врагом, думают не о жертвах в борьбе, а о победе. Сколько людей погибло в тюрьмах, в ссылке, на каторге? А зато — сколь­ ко пришло им на смену! И насколько приблизило это нашу победу! Если начнутся вооружённые схватки, бои, да, мы можем погибнуть. Но дело революции от этого не погибнет. Смерть каждого из нас поднимет на борьбу тысячи живых людей. Они победят, но это будет и нашей победой. А если мы сейчас отступим, сдадимся без боя — мы загубим всё то, что до нас сделали другие, что сделали уже мы сами, и что могут теперь доделать без нас, если мы погибнем. Войну, товарищи, выигрывает не от­ дельный маленький бой — в боях возможны и поражения — войну выиг­ рывает решимость каждого солдата сражаться до полной победы или до последней капли крови. У нас есть эта решимость, и мы должны сра­ жаться. Не отступать, не сдаваться, бороться ещё смелее и муже­ ственнее». Порфирий вспомнил всё это, а голова у него была словно чугунной. Эти дни — подряд — он выступал на митингах, сидел на заседаниях комиссии, разбирая прошения и жалобы, добывал ещё оружие для дру­ жинников, торчал на станции и в депо, ища возможности быстрее про­ двигать воинские поезда, изнемогая в тяжёлых объяснениях с разозлён­ ными солдатами. Он был не один, но и его товарищам хватало дел и забот. Насильно переставляя негнущиеся ноги, он добрался до своей заим­ ки. В избе терпко пахло еловой смолкой. Стол был сдвинут вбок, а в пе­ реднем углу, перед иконами, красовалось густоиглистое деревцо. Пор­ фирий медленно сообразил: послезавтра Рождество. В его доме никто никогда не устраивал ёлок. Кому же эта? Для Ленки, наверно, Дарья постаралась. А может для Бориса Лиза с Клавдеей хлопочут? Этот, конечно, придёт... И его усталый мозг вдруг согласился: пусть приходит. Всё равно... Лизы нет дома, она тоже все Эти дни среди рабочих. Спасибо ей, очень много она помогает. Вот и сегодня на всю ночь ушла, будет с Иваном Герасимовичем списки избирателей окончательно перебели­ вать. С выборами в городскую думу нужно спешить, это сразу рабочим большую силу придаст. Порфирий прошёл к печке, тихо сел на скамью. Со стола свисает красное знамя, бабы малость не успели на нём докончить вышивку. Л и за тоже, как только час у неё найдётся свободный, вместе с ними сидит, вышивает. Красивое получится знамя, и буквы на нём никогда не слиняют. «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Егор Иванович сказал: «Вечные, гордые слова». И ещё он сказал, что носить и хранить это знамя должна Лиза, право на это она заслужила... Клавдея, Д арья и Ленка все вместе прихорашивают ёлку. Вон из