Сибирские огни, 1954, № 6

— Ну, так я бы тогда... взял... и сам убил его, — жёстко проговорил Борис. Клавдея подбежала к нему, повела за собой. —- Выдь на улку, Бориска, не надо тебе об этом слушать. — Оставь. Пусть слушает! — резко сказал Порфирий. — Пусть слу­ шает всё. И запоминает... Дарья поднялась. Ей лихо было сидеть. Лучше бы итти и итти куда- нибудь, пока ноги несут. Уйти в лес, упасть на землю и закричать, как кричала она там, в Рубахиной, когда опускали в могилу короткий гроб её мужа. — Пойдём, дочушка моя... И Ленка покорно поднялась вслед за матерью. — Д а ты побудь у нас, Даша, — ласково обняла её за плечи Лиза. — Ну, куда же тебе теперь, зачем итти? — А мне всё равно... всё равно, — Д арья пошатнулась. — Ой! З а ­ быться бы только... поплакать мне... Сердце моё... Ой!., захватило, сго­ рит оно... Лиза отвела её на постель. Дарья упала ничком, закусила зубами подушку. Она не плакала, слёз у неё не было. Протяжно стонала, и пле­ чи в залатанной кофточке вздрагивали редко и бессильно. Клавдея под­ села на край кровати, гладила дарьины волосы. Порфирий отвернулся к окну. Переминаясь с ноги на ногу, Ленка стояла посреди избы. Борис угрюмо смотрел на её растоптанные чирки, из которых выглядывали пальцы, на мохнатые нитяные чулки, обтянувшие худые коленки. Он по­ шарил у себя в кармане. Там лежало увеличительное стекло, складной ножик с перламутровым черенком, свисток и две конфеты в серебряных бумажках, которые Лиза купила ему по дороге сюда. Заж ав всё сразу в горсть, Борис вытащил свои драгоценности из кармана, подошёл и су­ нул их Ленке в руку. Та, не глядя, взяла... А потом, так же не глядя, раз­ ж ала пальцы, и всё посыпалось на пол. Борис тихо вышел на крыльцо и, постепенно убыстряя шаг, а потом бегом, бросился по тропе к городу. Он боялся повернуть назад голову. 4 В ночь после того, когда были арестованы Анюта и Мотя, Лебедев сам набрал новую листовку и вместе со Степаном Дичко отпечатал её. Жандармы при обыске не нашли ничего, но арестовать Анюту могли и по подозрению в причастности к «технике» — она ведь за это уже су­ дилась — и поэтому было важно доказать жандармам, что подпольная типография существует и никакого урона они ей не нанесли. Одну из листовок Лебедев запечатал в конверт и послал по почте на имя полков­ ника Козинцова. Но больше играть с огнём было нельзя, и комитет стал готовить новое помещение для «техники». Запутывал положение арест Моти. Почему, кроме Анюты, жандар­ мы взяли только её? Ведь она-то, казалось, никак не могла возбудить подозрений. Тем более, что на свободе остался даже Степан. В отношении ареста Анюты рассуждения Лебедева были верны, а что касается Моти, где же ему было знать о «ниточке», за которую уце­ пился Лакричник, выследив Мотю на шиверском вокзале. Трудно было Лебедеву угадать и то, что, основываясь на докладе Лакричника, Киреев сам лично приезжал в Красноярск к полковнику Козинцову, и тот, пылая завистью к ловкости коллеги, вынужден был послать на дело своих