Сибирские огни, 1954, № 6

чтобы лучше разглядеть пёстрые ленточки орденов на его гимнастёрке, влез даже к нему на колени. Кое-как удалось уложить его спать. Увидев на стене фотографию Андрея, гость спросил: — Муж?... Погиб? — И, помолчав немного, почему-то совсем тихо сказал: — Дружок у меня тоже погиб. Алексеем звали... Алёша. На лбу у него собрались крупные морщинки. Нине Васильевне хоте­ лось расспросить гостя о друге, но он провёл по лицу своей широкой л а ­ донью, словно стирая следы непрошенной печали, и, опять окинув комна­ ту, сказал: — Книги у вас кругом, картины на стенах. Умно, хорошо живёте... О чём-то раздумывая про себя, он ходил по комнате и всё огляды­ вался на спящего Сергея, который нет-нет да и улыбался во сне чему-то своему и пошевеливал губами. — Во сне что-то видит орёл-то ваш,— любуясь мальчиком, сказал гость, — А у вас разве нет детей? Спросила и испугалась. Кость ответил с какой-то скрытой болью в голосе: — Ни детей, ни семьи нет.— И Нина Васильевна догадалась, что об этом говорить ему тяжело, и поскорее перевела разговор на другое. Оказалось, что он приехал сюда этой весной и работает механиком в МТС. Работа интересная, но трудная, всё время в разъездах — бывает, забудешь, когда в постели спал... Он расспрашивал про школу, мягко так расспрашивал: хорош ли директор, любят ли Нину Васильевну дети. Лег­ ко разговорились и не заметили, как забрезжило в окнах. И то, что Нина Васильевна вышла проводить гостя, получилось само собой... А знаешь, что сказал ещё тот дяденька? — вспомнив что-то, снова говорит сын. Нина Васильевна хочет запретить еМу говорить, но почему-то молчит. Говорит, что если я ему разрешу, то он сегодня заедет к нам, по­ тому что ему сегодня надо ехать в МТС. Я сказал, что разрешаю, тогда он говорит, что, раз я позволяю, то он заедет... Как же это ты распоряжаешься без моего согласия?— сердится Нина Васильевна.— Подумайте, «хозяин»... Разрешил!.. Он же книжку привезёт,— возражает сын. Есть у него время книжки тебе возить! Есть, он же сказал.. Вверх... мёртвая петля... вниз... виу-у... бум! Мама, а он строгий, наш дяденька... Серёжа, ты надоел мне своей болтовней, — говорит Нина Василь- ^вна, но через минуту спрашивает! — А почему — строгий? Когда мы сидели с ним в кабине, он увидел дядю Мишу, нашего председателя, и говорит: «Почему не привезли трактористам молока? л с тобой ругаться буду». — Ну, и ругался? Нет, потому что дядя Миша сказал, что привезёт. — Значит, не сердитый, а заботливый... «По зеркальной воде, — запятая, — по кудрям лозняка от зари алый свет разливается...» Какие слова он сказал тогда утром! Странные слова! Верить ли им? олько почему сердце замирает, как будто ждёт чего-то. Глупое! Зачем? Ведь ничего же особенного не было сказано. Выдумала всё сама... Почему ты не ложишься спать? — спрашивает она сына. Но ведь он же приедет, мама! — Не выдумывай, пожалуйста. Никто не приедет. Нет, приедет. Вот увидишь. ...В открытое окно издалека доносятся звуки мотора. Они приближа-