Сибирские огни, 1954, № 5

19 Ускользнув из лап полковника Козинцова, Лебедев не уехал из Крас­ ноярска. Он разыскал на окраине города, в Николаевке, конспиративную квартиру, ту самую, до которой не успел дойти в день ареста, и обосновал­ ся в ней. Хозяином, точнее — арендатором невзрачного домика, утопавшего в кустах черёмухи, значился Фёдор Минаевич Данилов, слесарь главных железнодорожных мастерских. Со впалыми, жёлтыми щеками, слегка по­ кашливающий, но очень подвижной и живой, он был горазд на разные вы­ думки. Придя с работы, он торопливо обедал и тотчас брался за инстру­ менты. Сверлил, пилил, склёпывал, паял какие-нибудь замысловатые штуки. Карманные фонарики в виде футляра для очков; замки, в которых не было скважины для ключа, а отмыкались они всё же ключом и очень с л о ж н ы м ; складные ножи с тайничком в ручке, куда можно было вложить прокламацию. Свою квартиру, на случай обыска, Данилов оборудовал совершенно безопасным убежищем. Русская печка, сложенная его руками, и на взгляд невероятно широкая, стояла впритык к стене. В её кирпичной толще, у са­ мой стены, Фёдор Минаевич устроил небольшую каморку, впрочем, доста­ точную, чтобы поместиться одному человеку. Каморка сообщалась с печ­ ной трубой, и в ней всегда гулял сквознячок. Висел наготове фонарик. Его можно было зажечь, чтобы не остаться впотьмах. Вход — из подполья. На шарнире опускалась одна половица,.проросшая исподнизу плесневым грибком и затянутая паутиной, а забравшись в убежище, человек подни­ мал её за собой. Самому искушённому шпику не пришла бы в голову мысль, что из подполья можно спрятаться в печке. И этим квартира Фё­ дора Минаевича понравилась Лебедеву больше всего. Жена Данилова Мотя была тенью и эхом мужа и разлучалась с ним только пока он находился в мастерской. А потом вместе пилила и сверли­ ла металл, вместе колола для печки дрова, вместе обсуждала все домаш­ ние дела. Мотя знала всё, что знал Фёдор Минаевич, умела делать всё, что умел делать он. В противоположность мужу, у Моти всегда на щеках горел свежий румянец, а если она вдруг пугалась или конфузилась чего-нибудь, то ста­ новилась и совсем багрово-красной. Фёдор шутил: — Мотя, пожара не наделай. Она ходила, слегка наклонив голову с тугим узлом чёрных волос на затылке. И оттого, что голова у неё была наклонена, подбородок казался особенно коротким, а лицо круглым. Взглядывать приходилось ей испод­ лобья но это ничуть не придавало ей суровости. Когда Мотя смеялась, у неё играли все мускулы лица, живо блестели тёмные глаза с голубоваты­ ми белками, однако губ она не разжимала, крепилась до последней край­ ности А потом вдруг вскидывала голову, обнажала острые, как у белки, зубы, коротко и звонко хохотала и сразу снова быстро поджимала губы. Во дворе у Даниловых стоял небольшой флигель из двух комнат с кухней. В нём — в наём от Даниловых — жили раньше квартиранты. По просьбе Лебедева Фёдор Минаевич им отказал. Флигель, как нельзя лучше, подходил для «техники» — подпольной типографии. Лебедев остался в Красноярске по нескольким причинам. Прежде всего восстановить комитет, от которого, после разгрома еще в минувшем году не уцелело ни одного человека. Потом, создать заново крайне нуж­ ную здесь «технику». И, наконец, дождаться Анюту, которой сложной шифровкой уже сообщено в централ, куда она должна явиться, выйдя на СВ° бНесколько тревожил арест Буткина, если Козинцов правду сказал.