Сибирские огни, 1954, № 5

ся больше, чем в других местах, но что он, Киреев, нимало не повинен в этом. , Вымучив, наконец, свой рапорт и отослав его на почту, Киреев ре­ шил съездить к Баранову. Он был крайне недоволен поведением полицей­ мейстера Сухова и хотел всерьёз поговорить о нём с городским голо­ вой, которому в повседневной своей деятельности Сухов всё-таки под­ контролен. Чем занимается полиция в городе? Ловит, главным образом, мелких воришек, разнимает пьяные драки, блюдёт на перекрёстках улиц спокойствие и не понимает, что спокойствие ныне означает совершенно иное. Не воры страшны для империи, а революционеры. Революционеров же Сухов ловит непростительно плохо. Надо как-то заставить полицеймей­ стера слушать себя не только в момент «согласованных действий», а всегда. Слушая Киреева, Баранов задумчиво пощупывал жирные складки на шее. — Охотник за крамолой, — ответил он, помолчав, — с тебя ведь за воров или, скажем, за разврат в городе никто не спросит. А я и за это отвечай. Но вообще-то говоришь ты дело. Надо кучней нам держаться. И я от себя полицеймейстеру тоже скажу.— Он подтянул Киреева за на­ конечник аксельбанта. — А у тебя, милочок, ни разу вот такие мечты не появлялись: каким-нибудь ядом всех этих смутьянов вытравить? Дочи­ ста. А потом, за каждым новым человеком, который родится, вот с этако­ го возраста, — он показал на аршин от земли, — в десять глаз глядеть.. Чуть свихнулся — яду ему. — Мечтать не люблю, — сказал Киреев, отбирая у Баранова нако­ нечник своего аксельбанта. — Я и без яду всех революционеров вывел бы. Надо добавить штаты. И войск прислать. — Казна у правительства тоже, поди, не бездонная. — Ну, а как тогда? Полковник Зубатов хотел стать предводителем у рабочих, так сказать, их первым защитником. Не увлёк. — Так видишь ли, милочок, — уныло сказал Баранов, — тут увлечь, было и трудно. Ты подумай сам: что за пара — жандарм и рабочий? Ей- богу, это всё равно, что кошку у мышей защитником сделать. Надо же, чтобы доверие было! —- К Гапону так называемое доверие было. А что он сумел? Под пули две тысячи человек, так сказать, подвести. Вот и всё. — Это один раз только можно, — ещё более скучно согласился Бара­ нов. — Гапон — балда. Он и от царя и от религии народ отшатнул. А те тоже дураки, кто в людей при хоругвях стрелял. Во что тогда народу ве­ рить, если даже в святые хоругви пули загоняют? За Гапоном больше никто не пойдёт. — Так и я полагаю, — Киреев погулял по залу, прислушиваясь к звону шпор. — Густав Евгеньевич рассказывал, в Петербурге теперь Союз русского народа задумывают. — А это что? Не слыхал я. Киреев скептически махнул рукой. — По-настоящему, так сказать, и сам Густав Евгеньевич ещё не зна­ ет. То будто бы в замысле — точное противопоставление действиям ре­ волюционеров. Эти, скажем, готовят манифестацию против самодержа­ вия, те — манифестацию за самодержавие. Эти бомбами запасаются, те — другим оружием. Эти бастуют, те — забастовщиков бьют. А суть и в том и в другом случае одинаковая — так называемый народ. — Погоди, погоди, — оживился Баранов, — вот тут я вижу смысл глубокий: народ против власти бунтует и сам народ же ^бунтовщиков за это лупит. Не царь, не правительство, а народ... сам себя! А? Это, милочок, здорово! Зря ты нос воротишь. Из этого прок может выйти.