Сибирские огни, 1954, № 5

Снова дверь распахнулась. Финоген замахал рукой: — Тётка! Айда скорее. Помог ей пройти по обмёрзшему стёсанному бревну, вывел за дверь, постоял возле всё так же неустанно вертящихся и пылящих белый «бус» жерновов, сделал Клавдее знак: «Замри» — и спустился к мучным ларям. Клавдея услышала, как он нарочито громко сказал кому-то: — Паря, ну-ка вынеси мне в сени тальянку, да пошарь там под лав­ кой, топоришко я положил, -—и через минуту свистнул. Клавдея догада­ лась: это ей. Ступая негнущимися ногами, она спустилась по лесенке. Возле муч­ ных ларей не было никого. Из каморки мельника пробивался громкий му­ жичий хохот. У распахнутых нижних дверей мельницы, под помостом, стояла лошадь, запряжённая в сани с «пялами» — высокой спинкой. На санях, ближе к задку, лежало несколько туго набитых мешков, а в голов­ ках — набросаны объедки сена. Финоген, моргая запудренными мукой ресницами, толкнул Клавдею в спину: «Падай скорее в сани» и тут же прикрыл её пропахшей горькой полынью дохой. — Тебя в город? — В город. Падая в сани, Клавдея успела заметить только, что в пасмурном небе, довольно высоко над землёй, светится жёлтое пятно — солнце. Значит, день пошёл едва лишь на вторую половину. А ей казалось — сто раз он уже кончился. Вот спасибо человеку! Из-под дохи она услышала чей-то виноватый — не Финогенов — голос: — На-ка тальянку. А топора, знаешь, нигде нету. Куды ты его по­ ложил? — А чёрт с ним! — сказал Финоген. —Может, я его вовсе не брал из дому? Прямо на плейи Клавдее он положил свою тальянку, нежно хрипнув­ шую басами, и понукнул коня: — Трогай! Полозья саней весело запели по мёрзлой дороге. 11 Всеобщей стачки по линии сибирской железной дороги не получи­ лось. Её удачно начали Красноярск, Тайшет, Иланская. Забастовала на два дня Чита, потом Иннокентьевская. А в большинстве на местах руководители рабочих кружков и групп неясно представляли себе цели, во имя которых должна быть объявлена стачка. Не могли понять этого и сами рабочие. Они привыкли объявлять забастовки, чтобы заставить своё прямое начальство удовлетворить какие-то совершенно определён­ ные экономические требования — обычно довольно умеренные и простые. И если наравне с такими требованиями бастующие иногда выдвигали ещё и восьмичасовой рабочий день, так лишь как заветную цель. Поли­ тическая забастовка, в которой нет даже маленьких, но своих и вполне определённых экономических требований: «Подай, иначе не выйдем на работу!» — показалась новостью, диковинкой. — Всё это, понятно, дело хорошее, правильное. И сказать царю своё гневное слово мы должны. Ну, а при чём тут обязательно забастов­ ка! Чем мы отсюда нашей забастовкой питерцам поможем? Надо бы, наверное, как-то по-другому,—- поговаривали многие. В Красноярске стачка продолжалась четыре дня. В других городах она закончилась еще быстрее.