Сибирские огни, 1954, № 5

Но резко хлопнула дверь, и всё оборвалось. Должно быть, туда во­ шёл Яков. Клавдея разжала руку, и красные листки прокламаций, разлетевшись веером, исчезли в пенистом потоке. ...Теперь она немного освоилась с полутьмой и стала отчётливее раз­ личать предметы. Она стояла на плоско обтёсанном бревне, которое, как мостик, было перекинуто через стремнину. В конце его, у противополож­ ной стены сруба, наклонно спущено в воду другое бревно с нарезанными на нём зарубками-ступеньками. Когда требовалось чинить колёса, мель­ ник задвигал щитом отверстие в плотине, спускался по зарубкам на обсох­ шее дно и делал всё, что надо. Теперь же там клокотала вода, била в ог­ ромные лопасти колёс, заставляя их со скрипом и грохотом медленно по­ ворачиваться, взлетала бесчисленными брызгами и замерзала на брёвнах рубчатыми натёками ледяных сосулек. Куда потом уходила вода, Клавдея- не могла увидеть — загораживало колесо,— но, наверное, под сруб. Там, за колесом, было единственное место, где можно спрятаться, если дверь, сюда только откроют и не пойдут по бревну. Спрятаться в ледяной воде... А может быть, утонуть?.. Клавдее представилось, как будут бить её смертным боем разъярён­ ные мужики, если найдут здесь. В душу ей врезались страшные угрозы Черныха... И Клавдея пошла по бревну в другой конец сруба, спустилась по зарубкам к самой воде и замерла, вцепившись руками в обмёрзшее- бревно, готовая спрыгнуть, как только откроется дверь. Она старалась не смотреть вниз, на мелькающие белые хлопья пены, от которых так силь­ но кружится голова. Сколько времени она так простояла, Клавдея определить не могла. Ей казалось — очень долго. Что происходит на мельнице или за стенами мельницы, она тоже не знала. Сквозь оглушающий грохот колёс ни еди­ ного звука со стороны к ней не доносилось. Черных с Яковом теперь успели повсюду распустиГь злую весть, что ищут страшную злодейку, которая сеет листовки с призывом всех жечь, убивать, а крестьян лишать земли. Попадись она теперь любому-добра- не жди. Руки её совсем онемели и, как лубок, обмёрзла на плечах куртушка. И Клавдее стало казаться уже безразличным: здесь ли загибнуть, оборвав­ шись в воду, уйти под лопасти колёс или отдаться Черныху и Якову на по­ бои, на муку. Может, на смерть ещё и не забьют? Выйти разве? Но тут Клавдея подумала, что Черных её видел в Рубахиной и рань­ ше и, возможно-, знает, что ходит она туда к Еремею. Сумел ли пьяный Яков точно описать Черныху все её приметы? Может, ему ещё и невдомёк, что баба с листовками — знакомая Еремею. А покажись — и эти подлые живо тогда доберутся не только до Еремея, но и-до Порфирия, до Лизы... Сколько бед тогда наделает она! Нет, уж лучше за всех перестрадать од­ ной. Никто другой, сама во всём виновата. Клавдея обвила бревно руками, чтобы вернее держали они, припала плотнее грудью к холодному, мокрому дереву и отвернулась к стене. Стоять. Надо приготовиться долго так стоять, чтобы выстоять... Вдруг кто-то сильно дёрнул её-за воротник. Клавдея испуганно вскрикнула, хотела вырваться, отмахнуться, но застывшие руки её не по­ слушались, а намокшие, обледеневшие подошвы валенок соскочили с за­ рубок в бревне. Однако Клавдея не упала в стремнину, только черпнула носками воды. Та же сильная рука крутнула её, спиной опрокидывая на бревно и, как тяжёлый куль, выволокла наверх. — Дура чёртова! Чуть не утопила. Оборвался бы я—думаешь—что?' Подо льдом были бы оба вместе, как твои листочки. Над нею стоял рослый, молодой мужик. Он был в одной ситцевой ру­